Дембельский аккорд 1

— Тело потеет и все испарения остаются внутри! — пояснял командир первой роты. — А шелестят!.. Аж страшно рядом с ними идти!.. Ночью же слышно гораздо сильнее! Мы в сентябре вместе выходили на общую засаду… С ВеВешными спецназёрами. Умора, да и только! Ночные прицелы хранятся в железных футлярах! Это уже перед выходом в ночь! Не пристреляно ни хрена! Думаю, хоть перед засадой закрепят ночные прицелы… Ничего подобного! Так и пошли гуськом… И в руках понесли прицелы! В железных коробках!.. От их болоньевых камуфляжей шум стоит на всю округу! По радио одно и то же: «Слоник-один! Я Слоник-два! Приём!» Вот такие дела-а-а… Послушал я этих «Слоников», которые шуршат своей одеждой… Да и отстал от них метров на пятьсот… Всё равно было их слышно!.. Когда один «Слоник» идёт, то ещё более-менее нормально. Но когда целое стадо!.. Лучше держаться подальше. А то все боевики сбегутся на их шелест.

Майор Пуданов наконец-то выговорился и замолчал… Его разгорячённой точки зрения я совершенно не разделял… Ну, будь моя воля, прибил бы я слегонца одного замполитика… Но всё Внутреннее Войско-то здесь ни при чём… А тем более их разведгруппы… Пусть наши младшие братики по спецназовской деятельности потренируются — походят в своей шумной одёжке… Может быть чему-нибудь и научатся… А сейчас уже было слишком поздно… То есть…

Близилась полночь…

— Так что… — сказал я напоследок. — Лучше нашей горки нет ничего! Очень плотная — ветер не продувает! Конечно она промокает, но только снаружи и внутрь вода почти не проникает. Попробуйте как-нибудь в ней под дождём походить! Сами всё узнаете…

— Хорошо! Попробуем. — ответили десантники и стали прощаться.

— Товарищ майор, а как у вас с памятью? — поинтересовался я, когда в ночной темноте затихли шаги наших гостей.

— А ты хотел, чтобы я их повёл прямо в каптёрку? — расхохотался Иваныч, сразу догадавшись о чём сейчас идёт речь. — Тогда бы им пришлось отдать целую стопку! Десять комплектов!

— Да что вы говорите? — неподдельно удивился я. — Так уж и десять?

— Ну, ты же меня знаешь… — закивал головой ротный. — Добрая же у меня душа… Ох, какая добрая…

— Вот и отличненько! — Я сразу сообразил, куда следует повернуть русло нашей беседы. — Вот завтра и проверим…

— А это ты о чём? — старательно ничего не понимая, полюбопытствовал командир.

— Да всё о том же… — загадочно улыбнулся я и стал разбирать свою постель.

А майор Пуданов, чтобы в лишний раз подтвердить свою добрейшую натуру, уже растолкал уснувших в полусидячем положении лейтенантов, приказал им раздеться и улечься под одеялки, так сказать, «в люли»… Михаила, правда, пришлось подсадить, чтобы он оказался на своём втором ярусе… Но это были уже такие мелочи…

С кем ведь такого не бывает? Вот и я говорю… Уморили парнишку наши боевые действия…

Глава 25. Накануне…

Война была уж на пороге
Иль поджидала за углом
Иль притаилась на дороге
Иль в грунте, иль за тем кустом

А.М.

Пробуждение моё было ужасным… Но очень своевременным и даже спасительным… Вообще-то разбудил меня странновато повторяющийся и неприятно металлический скрежет военной раскладушки, на которой почивал командир роты… С большим трудом разлепив веки и благополучно раскрыв далее глаза, я с некоторой даже радостью понял, что причины столь интригующих звуков значительно просты и вполне приличны. Это был Иваныч… Причём один-одинёшенек… И находившийся уже в сидячем положении на своей кровати и даже с тапками на ногах… Не отрывая своего седалища от тёплой постельки, он резко наклонялся вперёд, вытягивая как можно дальше то левую, то правую руку и усиленно стараясь поймать какой-то загадочно-привлекательный предмет под моей кроватью… Но его попытки были безуспешны…

Я сразу же догадался в чём дело и тут же пошёл на перехват… После некоторых усилий… И под жуткие стенания с противоположной стороны… Моя рука всё-таки нащупала холодное стекло трёхлитровой банки и осторожно потянула её туда куда и следовало…

— Дай! — чужим и хриплым голосом сказал Пуданов, наблюдая за моей победой, но продолжая оставаться на своих позициях.

— Щ-ща-ас…

Внутри меня тоже сидел кто-то незнакомый и до ужаса любящий холодный рассол… Отпив с десяток глотков, он успокоился и блаженно затих, а моя рука протянула банку страдальцу с соседней койки… Её встретили в уважительном наклоне и сразу обеими ладонями… Уровень мутноватого рассола, отчётливо заметный через стеклянное дно, быстро уменьшался прямо на глазах…

— Оставь! — каркающим тоном попросил Иваныча тот самый любитель рассола, который всё ещё находился внутри моего организма.

Пуданов что-то промычал сквозь булькающие звуки, но от банки оторвался лишь под самый конец, когда на его опухшую физиономию посыпались квёлые помидорины. Хотя мне уже становилось легче с каждой минутой, но вид столь безжалостно опустошённой банки поверг меня в настоящее уныние…

— А лейтенанты? — спросил я уже узнаваемым голосом.