Дело застенчивой подзащитной

– Моя мать попыталась как можно лучше и доходчивее объяснить мне, что случилось, объяснить, почему я родилась вне брака, почему я оказалась лишена многого того, чем обладали мои сверстницы. Вот что она пыталась мне объяснить. Она пыталась. Но между строк я прочла кое-какие подсказки, которые заставили меня задуматься. К тому времени, когда, как считалось, мой отец покончил с собой, предприятие партнеров было вовлечено в скандал, связанный со строительством большого школьного здания. Мошер Хигли так все подстроил, что отец оказался ответственным за этот контракт, хотя главную скрипку там играл Хигли. Предполагалось, что мой отец совершил самоубийство, когда узнал, что моя мать беременна и что его жена намеревалась вызвать мою мать повесткой в суд, чтобы давать показания на бракоразводном процессе. Но отец не совершал самоубийства. Мошер Хигли убил его, когда отец раскрыл, что именно Хигли был ответствен за мошенничество со школьным подрядом. Мошер сделал все так, что убийство выглядело самоубийством.

– Продолжайте, – сухо сказал Мейсон.

Надин продолжила:

– Мошер Хигли не знал, что написано в письме, которое оставила мне мать. Но о самом письме он знал. Знал он и то, что его должны вручить мне в день моего восемнадцатилетия. По его поведению я поняла, что он смертельно боится того, что могло быть там написано. Он гадал, сколько могла знать моя мать. Вот тут я и начала блефовать. Я сказала Мошеру Хигли, что в письме приводились доказательства того, что он убил моего отца, что он совершал подлоги и прочие мошенничества в фирме и что он обманул отца при разделе имущества фирмы. Я угрожала нанять детективов, чтобы доказать, что он убийца, что он забрал себе деньги, которые по закону должны принадлежать мне, как наследнице своего отца, даже невзирая на то, что я незаконнорожденная.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Это все. Он согласился на то, чтобы я у него поселилась, и пообещал оплачивать мое образование. Поверьте мне, жизнь меня достаточно била – я сирота, ублюдок. Я хотела получить образование. А что будет потом, меня не волновало.

– Вы ненавидели Мошера Хигли?

– Каждой клеточкой. И он меня тоже. Мы установили некоторую видимость добрых отношений, раз уж я у него поселилась. Ну и я выполняла кое-какую работу по дому. Поверьте мне, я платила за все, что получала.

– Так. Значит, когда окружной прокурор обвиняет вас в том, что вы шантажировали Мошера Хигли, – задумчиво сказал Мейсон, – он…

– Он говорит чистую правду, – подтвердила Надин.

– Если бы только вы пришли ко мне, когда прочли письмо вашей матери, и поручили мне устроить все ваши дела! – простонал Мейсон.

– Ничего лучшего вы бы не сделали, – перебила Надин. – На самом деле в письме не содержалось даже самого малюсенького доказательства. Это были чисто мои подозрения. Я блефовала. И когда я шантажировала его, меня ничего не сдерживало. Вы бы не смогли зайти так далеко.

Мейсон несколько мгновений обдумывал ее слова, затем сказал:

– Конечно, на шантаж я бы не пошел. Но я нанял бы детективов, чтобы получить доказательства.

– Вы не смогли бы. Он слишком хитер для этого. Он слишком хорошо замел следы. Но я взяла его на испуг. До поры до времени все было нормально. А потом он постепенно начал понимать, что я блефую. Уж не знаю откуда, но он узнал об этом. И когда мы с Джоном полюбили друг друга, он разыграл козырную карту. Сказал, что я навсегда должна уйти из жизни Джона. Сказал, что, если я не исчезну добровольно, он расскажет родителям Джона, что я – незаконнорожденная авантюристка и шантажистка.

Мейсон какое-то время переваривал эту информацию.

– Ну и как, – спросила она, – все это повлияет на мое дело?

– В свете этих фактов все выглядит так, как если бы вы вполне могли убить его.

– Именно это я и чувствовала. Вы говорили, что я не должна лгать своему адвокату. Ну вот, я сказала вам правду.

Мейсон встал, отодвинув кресло, и кивнул надзирательнице.

– Ладно, – сказала Надин, – мне кажется, что суть ваших вопросов заключается в проверке, какие у меня шансы, если меня поставят перед судом и заставят давать показания.

Лицо Мейсона было непроницаемым, когда он вышел из комнаты для свиданий и встретился с поджидавшими в коридоре репортерами.

– Ну и, – спросил Мейсон, слегка прищуриваясь от света фотовспышек, – чего вы от меня хотите?

– История Надин – вот что нам нужно, – сказал один из журналистов.

Улыбка Мейсона была ледяной.

– Вы сами знаете, что от меня вы ничего не получите. Все будет сказано лишь в суде, но никак не раньше.

– Понятно, – засуетился другой репортер. – Тогда расскажите вообще про это дело: общая ситуация, линия защиты, все такое…

– Линия защиты, – медленно проговорил Мейсон, – заключается в том, чтобы доказать, что моя клиентка запуталась в сети совершенно невероятных совпадений. И это, джентльмены, все, что вы от меня сегодня услышите.

Глава 15

Дело, возбужденное штатом Калифорния против Надин Фарр, было делом, в котором, выражаясь языком газетчиков, «было все, что надо».