Дело «Тридевятый синдикат»

Дуб угодил точно в центр сети, проломил кирпич и ушел корнями метра на полтора-два в мягкую землю. Рывок подкинул чертей вверх, их рога сошлись над кроной, и дуб мгновенно замаскировался, покрывшись лиановой сетью от макушки до самого основания. Воспользовавшись возникшей заминкой, вихрь деликатно стряхнул избушку неподалеку и распался, фыркнув напоследок вареными мышами и змеиными головами. На пороге появилась Марьюшка.

– Волосы!

Профессор, задыхаясь от быстрого бега, на всех парах несся к избушке.

– Что? – испуганно спросила Марьюшка.

– Волосы все на месте? – Нацепив на нос раздавленное пенсне, бывший руководитель отдела новых технологий адского НИИ принялся торопливо пересчитывать золотые волосинки на голове ее высочества.– Сколько их было?

Марьюшка выразительно покрутила пальчиком у виска и захлопнула дверь перед носом профессора.

8

Поплавок дернулся. Илья элегантно подсек и вытянул пустую леску. Чертыхаясь, он покопался в жестянке Ухтомского, аккуратно выдернул из поролона последний крючок и восстановил статус-кво. Насадив червя, смачно плюнул на него и мрачно пригрозил:

– Не советую я тебе с крючком ноги делать. Я твои приметы запомнил. Найду – за всех срок мотать будешь.

Отпуск опять шел насмарку. Он четко катился по накатанному сценарию двух предыдущих. Разве что сидели они теперь не на болоте, а на чистом плесе у излучины реки. Нужно сказать, что на этот раз Илья подготовился к походу более серьезно, так как был твердо уверен, что чудо, которого так долго ждали Кожевников с Ухтомским, на этот раз произойдет непременно. Вещмешок был до отказа набит подарками для его старых и новых друзей из тридевятого. Отдельно, в прозрачном целлофановом пакете, лежала целая кипа портретов Марьи-искусницы. Он и сам не знал, зачем ему такое количество принтерных репродукций, но расстаться с ними не мог. На поясе капитана висел тесак побратима в простых неприметных ножнах, изготовленных по спецзаказу. Родные слишком в глаза бросались. Их капитан хранил в тайничке, срочно сооруженном в его старой холостяцкой квартире, и в поход брать не стал. Яйцо Кощея Илья поместил в жестяную коробочку, заботливо проклеенную изнутри толстым слоем поролона, и положил в нагрудный карман камуфляжки.

Поплавок опять дернулся. Подсечка. Илья потянул удилище на себя…

– Блин!!! Да что они, эти крючки налево толкают? Юрьич! – Тишина. Илья бросил удочку и заглянул в палатку. Полковник со старлеем храпели во всю мощь легких, распространяя вокруг себя благовоние переработанной накануне «Столичной».

– Ну и хрен с вами. Значит, будем без ухи. Объявляю разгрузочный день.

Затолкав в плеер свежие батарейки, капитан нацепил наушники и вольготно развалился на песке, болтая босыми ногами в воде.

– Знаю, милый, знаю, что с тобой! Потерял меня ты, потеря-а-ал! – завопил он во все горло, «музыкально» вторя Пугачевой. Однако долго музицировать ему не дали. Кто-то довольно ощутимо цапнул его за пятку. Капитан подскочил так, что наушники вместе с плеером отлетели метра на три.

– Слушай, кончай орать. Всю рыбу распугал. Кстати, это я не ем. Можешь забрать обратно.– Огромная, поросшая мхом щука выплюнула на песок крючки.

– Во блин! А я на червяков грешил,– ляпнул обалдевший Илья. Как ни ждал он чуда, оно все равно застало его врасплох.

Щука от такого предположения обалдела не меньше и непременно бы утонула, не будь она на мелководье. Однако с замешательством справилась быстро. Окинув критическим взглядом капитана, неопределенно хмыкнула и что-то буркнула себе под нос.

– Чего? – не понял Илья.

– Таким мне тебя и описывали. Ну че вылупился? – нахально спросил гонец из тридевятого.– Подкормка есть? Жрать охота. Пока до тебя добралась, кило три скинула.

– Есть. Перловка.

– Сыпь. Может, какой задохлый карасик соблазнится.

Капитан выскреб из котелка остатки перловой каши и послушно кинул в реку. Вода вокруг забурлила. Задохлые карасики спешили на халявную кормежку. Щука рванула за тем же самым.

– Ну вот,– она удовлетворенно рыгнула, лениво подплывая к берегу,– поели, теперь можно и…

– Я те посплю! – Капитан торопливо собирал пожитки.

– Это идея. Вообще-то я другое имела в виду.

– Что имела?

Нож побратима был надежно приторочен к поясу.

– Делом заняться. Ты готов?

– Ага… минуточку только погоди. Я тут двух обормотов растолкаю. Сослуживцы. Дядька да племянник его. Рвутся в тридевятое… чтоб им! Третий отпуск мне гадят.

– Не пойдет.– Щука задумчиво почесала морду хвостом, затем им же поковырялась в зубах.– Слушай, ты сколько крючков сегодня потерял?

– Семь вроде…– пожал плечами капитан.

– Точно семь? – Щука брезгливо стряхнула седьмой крючок на песок.

– …или восемь. Я не считал.

– Ну если у меня аппендикс воспалится! – пригрозила щука.

– Откуда у тебя может быть аппендикс?

– А у тебя откуда?

– Так я же человек,– вздохнул Илья.– В нашем брате дерьма знаешь сколько? – Он грустно взглянул на палатку.– Тебе это, короче, не грозит.

– Точно?

– Точно.

– Смотри. За базар ответишь.

– Да отвали ты со своими базарами! И, кстати, почему, собственно, не пойдет? Что ты против моих корешей имеешь?