Дело «Тридевятый синдикат»

Самым трезвым участником этого пестрого сборища был, как ни странно, главный виновник торжества. Выдернув отца-основателя из адских подземелий, синдикат позаботился о том, чтобы он с утра предстал перед невестой в достаточно респектабельном виде. Ягуся в этом вопросе была мастак. Но затем рассудили, что если «папу» отдать сразу на растерзание влюбленной принцессе, то они его точно скоро не увидят. А потому официальной версией, которую и представили Василисе и ее сестрице, стало следующее. Потрясающий чародей, «папа» своим диким волшебством одолел Люцифера, перенес Марьюшку со всем заныканным попутно имуществом, в которое входят:

1. Избушка Яги — 1 шт.

2. Дуб вековой с раритетной цепочкой из чистого золота, по которой сам Гена хаживал, — 1шт.

3. Семейство принудительно интернированных белок, которые категорически отказались жить в иммиграции, и...

...и, разумеется, самого себя, настояв при этом, что, прежде чем отдать свое сердце прекрасной Марье-искуснице, он должен дать цеу славной команде тридевятого и вдохновить ее на новые подвиги на благо любимой родины. Так родился мальчишник, на котором единственной дамой была Баба Яга, мальчишник, на который рвались все посвященные и непосвященные, но доступ, как вы сами понимаете, был весьма ограниченный.

— Господа! Леди энд джентльмены, — заговорил Илья, приветственно поднимая рюмку эликсира. — Хочу отчитаться о проделанной работе. Возможно, не все из вас знают, что прибыл я сюда на этот раз не просто так, а по приглашению моей будущей супруги Марьи-искусницы для расследования деятельности преступной группировки.

Мальчишник насторожился.

— Как у нас заведено, я этому делу дал название — «Тридевятый синдикат».

Илья с улыбкой окинул взглядом настороженные физиономии своих друзей.

— Результаты неплохие, — Илья еще раз выразительно посмотрел на присутствующих, — действиями вашими я доволен... уважаемые члены тридевятого синдиката.

— Папа! — Илья затрепыхался в объятьях царя-батюшки. — Я в тебе не сомневался!!!

— Еще по одной за папу!!! — завопил Соловей.

— Есть только два замечания, — Илья поднял руку, привлекая внимание, — пока вы еще в форме...

Тридевятый синдикат не хотел ничего слушать. Даже того, что входная дверь уже пошла трещинами, никто не заметил. «Папа» с ними. «Папа» их поддержал. Когда страсти слегка улеглись, капитан продолжил свою речь:

— Первое. На одном эликсире далеко не уедешь. Осваивайте новые технологии, нахально свистнутые по блюдечку и другим вашим магическим аксессуарам. Хотя я плагиат и не очень уважаю, но в вашем случае это оправданно. Моему миру это, во всяком случае, не повредит. Второе. Бизнес должен быть честным. Я сегодня с утреца покопался в бухгалтерии нашего министра финансов и долго чесал репу. — Илья погладил свою пышную шевелюру. — Ваше Бессмертие, — обратился он к «факиру», который восседал в кресле в качестве якобы почетного гостя, — по-моему, это вы отвечаете за импорт?

Кощей, вальяжно развалившийся в своем кресле, подпрыгнул как ужаленный.

— Ай да папа! — восхитилась Яга. — Ничего от него не скроется!

— Я так и думал! — грохнул по столу Иван.

На этот раз стол сработали настолько массивный, что он не поддался натиску царской длани.

— Сколько ты там насчитала, бабушка? — Балбес засучил рукава. — Три тыщи процентов?

Кощей понял, что дело пахнет жареным. Бить будут долго и больно. Возможно, рогами и копытами. А так как яичко при нем, то это чревато. Как настоящий игрок, он пошел ва-банк.

— Папа! — Кощей шмякнулся тюрбаном об стол. — На черный день копил! Для родного синдиката! — Накопить на черный день за это время Кощей умудрился столько, что порой и сам с нетерпением ждал наступления этого дня. — А в доказательство своей преданности, — Его Бессмертие всхлипнул от избытка чувств, — доверяю тебе самое дорогое! Самое ценное, что у меня есть! За большие деньги выкупил... — Кощей запустил руки в шаровары, выудил оттуда яичко и почтительно преподнес Илье. — У тебя надежней будет, — шепнул он на ухо капитану, — но ты береги его. Как зеницу ока береги!

— Ура!!! — дружно завопил тридевятый синдикат.

— Сколько там у тебя на черный день схоронено? — засуетился Чебурашка, вытягивая из портфеля свой любимый «куркулятор».

— Где? — нетерпеливо теребил «факира» Соловей.

— Ну надо же! Опять вывернулся подлец, — добродушно засмеялась Яга.

И тут дверь наконец-то рухнула. В залу ввалился мертвецки пьяный отец Митрофаний, помахивая кадилом.

— Благословляю папу и иже с ним... — завыл он во всю мочь своей луженой, пропитой глотки.

Половину синдиката как корова языком слизала. Банкет продолжился в усеченном составе. Благословение святого отца выдержали лишь те, у кого на груди блестел крест. У «папы» он теперь был. Массивный, серебряный и абсолютно холодный, что лишний раз доказывало, что вокруг были только друзья.

Отец Кондратий с трудом слез с телеги.

— Ну зачем так гнать было? — сердито загудел он на сотника. — Всю душу из меня вытрясли.

— Дело спешное, батюшка. — Сотник соскочил с коня.

К телеге подлетел служка:

— Батюшка, скоро начинаем. А вам еще переодеться надобно.