Дело табак

Толпа, впав в неистовый восторг, разразилась громкими аплодисментами, оркестр заиграл старую песенку под названием «Ты удивлен, мой друг?», в воздух взмыли букеты – и их тут же аккуратно подобрали, потому что, сами понимаете, мотовство до добра не доведет. Оркестр заиграл, колеса закрутились, за кормой забурлила пена, и семейство Ваймсов отправилось вниз по реке в приятный вояж.

Юному Сэму позволили остаться на верхней палубе и посмотреть на танцовщиц, хоть он и не понял, в чем суть. Зато Ваймс понял. Еще там был фокусник и прочие развлечения, которым люди покоряются во имя веселья, хотя Ваймс действительно посмеялся, когда фокусник полез к нему в карман, чтобы подложить туда пиковый туз, и обнаружил нож, который Сэм взял с собой на всякий случай. Неприятностей следует ожидать именно в ту минуту, когда ты их точно не ожидаешь.

Фокусник точно не ожидал ножа и, вытаращив глаза, уставился на Ваймса, а потом сказал:

– Ох, боги, это же вы! Командор Ваймс собственной персоной, – и, к ужасу Ваймса, он повернулся к толпе и воскликнул: – Ура, дамы и господа, в честь спасителя «Чудо-Сисси»!

Ваймсу пришлось выйти и раскланяться, и Юный Сэм, разумеется, вышел и раскланялся вместе с отцом, заставив не одну пару женских глаз увлажниться от умиления. Затем бармен, который явно был не в теме, не сходя с места придумал коктейль «Сэм Ваймс», и впоследствии, когда этот коктейль вошел в меню всех питейных заведений на Равнинах, разумеется, кроме тех, где клиенты открывали бутылки зубами[32], Сэм делал вид, что изрядно смущен. На самом деле он был так польщен этой честью, что даже выпил одну порцию, а потом вторую, поскольку Сибилла, учитывая обстоятельства, не возражала. А потом Ваймс сидел, подписывая подставки для кружек и клочки бумаги и болтая громче обычного, пока даже бармен не решил, что пора закрывать лавочку, и тогда Сибилла увела захмелевшего мужа в постель.

И по пути в номер он отчетливо услышал, как в коридоре одна дама спросила у другой:

– А кто этот новый бармен? Никогда его не видела на этом рейсе.

«Роберта Бисквит» плыла в ночи, оставляя за обширной кормой белый след. Одного быка отвели в стойло, а второй обеспечивал неторопливое движение вперед. Приятное путешествие продолжалось. Все, кроме лоцмана и впередсмотрящего, спали, были пьяны, ну или просто лежали. Бармена никто не видел; бармены приходят и уходят, в конце концов. Кто обращает на них внимание? В темном коридоре, в который выходили двери кают, ждала какая-то фигура. Она прислушивалась к шепотам, поскрипываниям и похрапываниям.

В каюте храпели, о да. Тень двинулась по неосвещенному коридору, и предательские скрипы терялись в симфонии звуков, издаваемых деревянным судном на ходу. Вот дверь. Вот замок. Последовало аккуратное изучение, которое скорее символизирует хитрость и силу, нежели действительно говорит об их наличии. Появилась отмычка, осторожно повернулись петли – и еще раз, когда дверь тихонько прикрыли изнутри. Тень улыбнулась так хищно, что эту улыбку вполне можно было разглядеть во мраке, особенно глазами, которым помогала тьма, и послышался крик, который внезапно оборвался…