Дело рыжего киллера (эксцесс исполнителя)

Молодая женщина, поддерживающая тетушку Чеглокова когда к ним подошел Царев, вдруг судорожно всхлипнула и начала медленно оседать на руки растерявшегося убийцы, потеряв сознание то ли от духоты церкви, от расплавленных в воздухе запахов ладана, воска и цветов, то ли от действительно расстроенных чувств. Царев, обхватив женщину и растерянно озираясь, попытался ее поднять. Куст роз был откинут на колени родне. Но тут ему на помощь пришел сыщик: «Да не стойте же, как истукан, ее нужно вывести на свежий воздух»!

— Да-да, скорее, на воздух ее! — Вдруг сообразила Наталья Сергеевна, — Сергей Борисович, пожалуйста, очень прошу вас… — И, остановив жестом охранника, поспешившего было на помощь, закончила: «Пожалуйста, помогите девочке»… Вконец растерявшийся Царев, был вынужден принять непосредственное участие в эвакуации.

Нертов и оперативники Раскова несколько опешили от этого неожиданного происшествия. Однако замешательство продолжалось лишь какие-то доли секунды. Безо всякой команды они ринулись к выходам из церкви, но уже через сомкнувшуюся толпу, продираясь между хрустевшими целлофаном букетами, наступая на ноги и сбивая дамские шляпки своими целеустремленными подбородками. Только, когда они выбежали наружу, там уже никого не было. Никого, кроме пыльных нищенок, собиравших сегодня богатый урожай. Ни убийцы, ни Арчи, ни бездыханной родственницы.

«БМВ» Царева, как ему и было положено, лежал брюхом на асфальте, подвернув под себя проколотые шины. Нертов и Расков дико переглянулись, но не успели и промолвить слова, как звенящую весеннюю тишину нарушил скрежет тормозов — по ведущей от собора дороге рванула черная «Волга», на заднем сиденье которой они, к своему окончательному изумлению, увидели размахивающего руками Царева, зажатого между мужиками в сером. Рядом с шофером вроде бы был Арчи. Бездыханная родственница Чеглокова в траурной одежде испарилась.

— В машину! — скомандовал Расков, хотя они уже и так открывали двери своих «Жигулей», заведенных водителем, едва троица преследователи показались у дверей храма.

Погоня была недолгой. Вывернув на Литейный и промчавшись несколько перекрестков, «Волга» перестроилась в правый ряд. Вслед за нею «Жигули» вырулили на Захарьевскую, на ту улицу, дома которой сплошь были забиты управлениями и отделами родственных, но соперничающих ведомств — милиции и госбезопасности. «Волга» начала сбавлять ход. Расков тяжело задышал и сумрачно посмотрел на Алексея. Нертов и сам уже, кажется, начал понимать, что происходит. Преследуемая машина затормозила у тяжелых железных ворот одного небезызвестного комплекса приземистых зданий, принадлежащих ФСБ. Молодой коллега хлопнул себя по коленям, перегнулся пополам и захохотал, едва не взвизгивая.

— Нас сделали! Сделали! Словно котят! — Приговорил он всех своим неоспоримым резюме, а потом процитировал старинную детскую страшилку:

Черная волга промчалась шурша —
Мать не дождется домой малыша…

Расков лишь молча сопел, пока машина с Царевым въезжала в железные ворота…

* * *

Когда Нертов вернулся в церковь, оставив вконец расстроенного внезапным поворотом событий Раскова, гроб с телом Чеглокова уже грузили через боковой выход в автобус. Алексей присоединился к похоронной процессии и тронулся за кортежем на Серафимовское кладбище. Весь долгий путь он ехал молча, не перебросившись ни словом с подсевшими в его машину ребятами-охранниками. В душе и в голове была пустота. Все, до чего они смогли додуматься с Расковым после того, как машина с Царевым скрылась в недрах «Большого дома», где находился изолятор ФСБ, так это только до того, что коллеги из спецслужб вели свое собственное расследование и что они, мудрецы, пришли к тем же выводам и даже спланировали такой же конец своей операции по задержанию подозреваемого. Их выигрыш был всего в нескольких минутах, да в более изощренной фантазии.