Дело практики

Объяснения священника представляли собой диковинную смесь теологии, телеологии[4] и преданий. Денис изо всех сил старался сохранять серьезность. Жареная дичь на его тарелке оказалась приятным разнообразием в тюремной диете, и он не собирался возвращаться в камеру только из-за того, что не проявил уважения к бредням местного мудреца.

Барон Кремер сидел на другом конце стола и молча наблюдал за реакцией Дениса на речь Хосс'ка.

— Боги заложили во все неодушевленные предметы — даже в те, которые когда-то были живыми, такие, как шкуры или дерево, — некий потенциал… возможность увеличить свою полезность.

Толстенький ученый муж был одет в элегантный белый вечерний костюм. Когда он жестикулировал, становился виден ярко-красный жилет.

— Когда делатель превращает потенциал в сущность, — продолжал Хосс'к, — вещь можно практиковать.

Сидевшая напротив Дениса Линнора, ела понемногу и без аппетита. Ее лицо выражало скуку и некоторое раздражение — принцессе не нравилось то, что говорил священник.

— Существует мнение, — вмешалась Линнора, — что живые существа тоже обладают потенциалом.

Хосс'к покровительственно улыбнулся.

— Весьма своеобразное толкование древних предрассудков, которое всерьез воспринимается лишь темными племенами вроде л'тофф и всякими проходимцами на востоке. Оглянитесь по сторонам! Разве кролики или лошади становятся лучше из поколения в поколение? Или люди?

Нет! Только неодушевленные предметы при помощи практики могут быть доведены до совершенства. — Хосс'к победно улыбнулся и отхлебнул вина.

Денис никак не мог отделаться от смутного ощущения, что уже встречал этого человека, и что они враги.

— Ладно, — сказал Денис, — вы объяснили, почему неодушевленные инструменты улучшаются в процессе их использования. Но как, к примеру, получается, что кусок кремня становится топором только тогда, когда им начинают пользоваться?

— Ага! Хороший вопрос! — Хосс'к помолчал немного и сыто рыгнул.

Линнора закатила глаза, но священник не обратил на нее внимания.

— Видишь ли, волшебник, ученые мужи уже давно знают, что будущая судьба топора, о котором ты упомянул, определяется сущностью, вложенной в него мастером гильдии. Сущность, вложенная в самом начале, не менее важна, чем Пр'фетт, которым владелец наделяет свое орудие, практикуя его.

Сколько бы крестьянин ни старался, он не превратит сани в мотыгу или воздушного змея в чашку.

Денис понял, что Хосс'к принадлежит к той категории интеллектуалов, которые не приемлют никаких изменений в обществе, напрочь игнорируя реальность.

Денис решил помолчать. Весь вечер он ел медленно и говорил мало, понимая, что барон внимательно следит за его поведением. И практически не пил вина.

Изредка он обменивался с Линнорой короткими взглядами. Один раз, когда барон отдавал указания слуге, а ученый муж с важным видом обращался к потолку, принцесса надула щеки и очень смешно передразнила Хосс'ка. Денис с трудом сдерживал смех.

Когда Кремер с любопытством посмотрел на них, Денис постарался сделать равнодушное лицо, а Линнора немедленно нацепила маску невинной скромности.

Денис вдруг понял, что готов влюбиться.

— Священник, — наконец заговорил Кремер. — Поведай нам о родине этого человека, ведь ты видел его инструменты.

Барон откинулся на спинку роскошного кресла, больше похожего на трон. Казалось, его переполняет энергия, которую ему лишь с большим трудом удается сдерживать.

— Как пожелаете, милорд, — проговорил Хосс'к, вытирая рот салфеткой. — Во-первых, какой из инструментов Дениса Нуэла интересует вас прежде всего?

Кремер снисходительно улыбнулся.

— Ручное оружие, убивающее на расстоянии, стеклянная трубка, позволяющая видеть далекие предметы, а также коробочка, которая показывает насекомых в виде точек. Хосс'к кивнул.

— А что эти вещи объединяет?

— Вот ты нам и ответишь на свой вопрос.

— Очень хорошо, милорд. Не вызывает сомнения, что инструменты содержат сущность, не известную в Койлии. Наша леди л'тофф, — он поклонился Линноре, — подтвердила мое предположение.

Хотя Денис Нуэл и пытался скрыть свое происхождение, его полное незнание деталей нашей жизни показывает, что он прибыл из далекой страны, где изучение сущности двигалось совсем в другом направлении.

Может быть, даже сама сущность там иная — в результате чего и практика носит принципиально иной характер.

Денис заерзал на стуле.

«Может быть, этот тип совсем не так глуп, как мне показалось вначале», — подумал он.

— Особенно о многом говорит коробочка, содержащая свет, — продолжал Хосс'к. — Крошечные насекомые, спрятанные в ней, не известны в наших краях. Как их называют, волшебник?

— Они называются точечными элементами матрицы, — ответил Денис. — Их изготовляют из жидких кристаллов, которые…

— Живые кристаллические элементали! — прервал его Хосс'к. — Подумать только! Сначала я боялся, что они погибнут. Через некоторое время они потускнели, но я не смог найти отверстий, чтобы их покормить. Наконец, мне удалось выяснить — совершенно случайно, должен признаться! — что элементали оживляются под воздействием солнечного света!