Дело о Тихой Луне

Госпожа Цзяолун и господин Чжэнь Фэй тоже получили свою плату – судя по тому, как омрачилось лицо Чжэнь Фэя, вовсе не такую высокую, как могли бы рассчитывать в обществе господина Вэя.

Ученик Су тихонько кашлянул, обращая на себя внимание:

– Мастер Шэнь! Задержать господина Мэйхуа, чтобы вы с ним поговорили? Он намеревается уходить.

Шао Чэнь, не сводя глаз с господина Чжэнь Фэя, покачал головой:

– Не стоит отнимать время господина Мэйхуа, он крайне занятой человек. А вот к господину Фэю у меня есть дело…

– К господин Фэю? – удивленно вскинул брови ученик Су, но все же не решился спорить с Шао Чэнем, а послушно последовал за ним.

Шао Чэнь, спрятав руки в рукава, приблизился к господину Фэю. Чжэнь Фэй собирался уходить. В тот момент, когда Шао Чэнь приблизился, Чжэнь Фэй протирал мягкой тканью свою флейту, намереваясь убрать ее в ларец.

– Восхитительно, господин Фэй, просто восхитительно, – заговорил Шао Чэнь. – Ваша музыка – просто бальзам на душу. Большая радость, что мудрый господин Вэй догадался позвать сюда именно вас.

Чжэнь Фэй смущенно заулыбался.

– Господин слишком добр к недостойному, – прошелестел он.

Шао Чэнь широко улыбнулся.

– Не стоит так скромничать! Ваш талант неоценим! – ответил он. – И, кажется, неоценен – поскольку я не слышал о вас раньше.

– Господин прав. Я не часто выступаю перед почтенной публикой. Все больше в таких местах, где господин побрезгует появляться.

– И все же вы неустанно идете вперед, господин Фэй. Уверен, после такого вечера о вас заговорят все! Господин Вэй не станет молчать… – Шао Чэнь сделал паузу и быстро добавил: – Могу я взглянуть на вашу сяо?

По лицу Чжэнь Фэя было видно, что он хотел отказать – красивое лицо не смогло скрыть эмоции до конца. Но и отказать высокородному господину он не посмел.

Потому взял флейту в ладони и передал на вытянутых руках в руки господина Шао Чэня.

Шао Чэнь взвесил в руках тяжелую бамбуковую флейту, состоящую из трех частей, каждая из которых заканчивалась металлическим навершием. Около дульца вилась изящная каллиграфия – “Отшельник ступает по берегу реки”.

Шао Чэнь перевернул сяо отверстиями вниз, и, проведя пальцем по бамбуку, нашел то, что искал.

– Стало быть, вот что помешало вашей игре раскрыться в полной мере, господин Чжэнь Фэй? – спросил он, поднимая глаза на музыканта. – Где же вы получили такую трещину? Что же надо было делать с инструментом, чтобы он так пострадал.

Бледность разлилась по красивому лицу Чжэнь Фэя.

А Шао Чэнь спокойно взялся за первый сектор флейты и, приложив короткое усилие, разъединил их. На остро заточенном металлическом крае ясно виднелись следы запекшейся бурой крови.

Чжэнь Фэй вскрикнул и попытался было вырвать флейту у него из рук, но Шао Чэнь посторонился и громко, привлекая внимание начавших расходиться гостей, скомандовал ученику Су:

– Ученик Су, позовите стражу и передайте распоряжение для судьи Ляо. Пусть не отказывается наведаться сюда: ведь дело срочное. А добродетельный судья Ляо, будучи старым другом господина Цзю Чживэя, не откажется от возможности взглянуть в лицо преступнику, что вчера ночью убил господина Цзю!

***

– Так значит, вот как было дело? – спросил ученик Су, разливая по чашкам чай.

– Довольно печальная история, если подумать, – вздохнул Шао Чэнь, вдыхая сладковатый аромат улуна. – История о таланте, который, будучи разлученным с удачей, не может в полной мере раскрыться. Чжэнь Фэй, как ни старался, не мог выбраться из нищеты и бедности, а момент, который бы прославил его и дал дорогу в новое будущее, никак не наступал. Для любого музыканта важно оказаться в нужном месте в нужный час, чтобы быть замеченным человеком, который поведет его дальше. Для Чжэнь Фэя таким человеком мог бы стать господин Цзю… Да, мог бы стать.

– Но не стал?

– Не стал. Возможно, если бы Чжэнь Фэй добился от господина Цзю личной встречи, если бы сыграл ему наедине, господин Цзю смог бы оценить его игру по достоинству. Но Чжэнь Фэй показывал ему свое мастерство рядом с выдающимися талантами. Его волнение, страх, тревога сыграли с ним злую шутку. Если он играл также как на приеме у господина Вэя, нет ничего удивительного в том, что в господин Цзю его отверг.

– Но он очень хорошо играл у господина Вэя! – заступился ученик Су.

Шао Чэнь покачал головой.

– В том и дело, что очень хорошо. Выучено и ладно, как добродетельный ученик музыканта, но не как сам музыкант. У настоящего таланта всегда есть какой-нибудь изъян. Даже если со стороны искусство кажется совершенным, стоит присмотреться, и изъян найдется. Господину Цзю нужны были особые люди, открывающий новое в том, что делают, не слепо повторяющие старое…

– И господин Цзю решил, что Чжэнь Фэй не такой?

– Боюсь, что да. И ясно дал понять, что Чжэнь Фэй больше никогда не появится ни в доме господина Цзю, ни на каком либо еще действительно почетном собрании, стоит господину Цзю озвучить свой вердикт сколько-нибудь публично.

– Но ведь Чжэнь Фэй покинул усадьбу вместе со всеми, как ему удалось это черное дело? – удивился ученик Су.

Шао Чэнь погладил бороду: