Дело о предубежденном попугае

– Ричард Вейд был секретарем Фремонта К. Сейбина. Он являлся его доверенным лицом и имел право подписывать чеки на суммы, не превышающие пяти тысяч долларов. Чеки на б'oльшие суммы должен был подписывать сам Сейбин. В этой папке лежат фальшивые, поддельные чеки на общую сумму шестнадцать тысяч пятьсот долларов. Их всего три, все они на пять с лишним тысяч долларов, и поэтому их должен был подписывать сам мистер Сейбин. Его подпись подделана так искусно, что банк их пропустил.

– Каким образом обман был обнаружен?

– Сейбин проверял свои банковские счета.

– Почему этого не выяснил Вейд?

– Потому что такие проверки Сейбин проводил без ведома секретаря. Ну, и чеки он тоже подписывал, когда находил нужным.

– Вейд в конечном итоге узнал про это?

– Нет. Мистер Сейбин держал данную историю в тайне, поскольку считал это делом семейным.

– Что вы имеете в виду?

– Насколько я мог разобраться, мистер Сейбин подозревал Стива Уоткинса, сына его жены от первого брака. Именно он требовал такой осторожности, боясь огласки и скандала в газетах. Он просил меня сравнить чеки с письмом от самого мистера Уоткинса и позвонить ему о результатах проверки в горную хижину, где он намеревался пробыть до понедельника пятого сентября.

– И к какому же заключению вы пришли?

– Чеки являются умной подделкой. Подписи были не оттиснуты, а сделаны одним росчерком пера, опытным и знающим человеком. Поэтому перо у него не дрожало, и в линиях нет утолщений и колебаний.

– Понятно.

– Возможно, что это и правда работа мистера Уоткинса. Однако, мне кажется, что подтверждения, передаточные надписи на обороте чеков сделаны другим лицом.

– Короче говоря, вы сомневаетесь, что это дело рук Уоткинса?

– Откровенно признаться, сомневаюсь. В отношении подписи, конечно, может быть, но в целом нет…

– Вы так и сказали мистеру Сейбину?

– Да.

– Когда?

– В пятницу второго сентября. Он приехал в город и забежал ко мне на несколько минут.

– Что было потом?

– Сказал, что все обдумает и даст мне знать.

– Он звонил?

– Да.

– Когда?

– Примерно часа в четыре в понедельник, пятого сентября. Я случайно оказался в конторе. Сейбин звонил по междугородному.

– Он не сказал, откуда?

– Из своего домика в горах.

– Что он решил?

– Сообщил, что все как следует обдумал и посылает мне образец другого почерка письмом, которое он должен был отправить в тот же день.

– Вы получили это письмо?

– Нет.

– И вы решили, что его так и не отправляли?

– А разве это не логический вывод?

– Вам известно, почему он не стал его отправлять?

– Нет. Он мог просто передумать. Мог отложить это дело. Достичь договоренности на этой основе… Мало ли какие были причины? Возможно, эти сведения помогли ему решить важное имущественное дело…

– На каком основании вы делаете такие предположения?

– Я располагаю кое-какими фактами, о которых я не имею права говорить.

Мейсон внимательно посмотрел на эксперта.

– Теперь я вижу, Болдинг, что ваши услуги оказались весьма ценными для состояния финансов мистера Сейбина. Если вы нуждаетесь в деньгах, я могу частично оплатить ваш счет из личных средств, а потом вычесть эту сумму из вашей тысячи долларов простым переводом.

– Прошу прощения, из полутора тысяч.

– Разумеется, мне понадобятся все документы на тот случай, если придется произвести административное изыскание.

– Вполне очевидно.

Мейсон достал чековую книжку и выписал чек на всю сумму, сказав при этом, что подтверждение Болдинга на обороте явится своеобразной распиской.

Поблагодарив Мейсона куда с большей теплотой, Болдинг забрал чек, протянув вместо него конверт с вложенным в него письмом мистера Сейбина.

Потом он подошел к двери и распахнул ее. Мейсон двинулся к выходу, однако замер на пороге, услышав торопливый стук женских каблучков. Он отступил назад, скрывшись за дверной створкой. Признаться, он почти не удивился, когда раздался требовательный голос Эллен Сейбин:

– Надеюсь, вы не решили, что я раздумала, мистер Болдинг? Я принесла вам ровно тысячу долларов. Теперь, если вы дадите мне расписку, я возьму документы и…

Болдинг был вежлив, как дипломат:

– Вы извините меня, миссис Сейбин, но не прошли бы вы в кабинет? У меня здесь находится клиент.

– Пусть себе выходит на здоровье. Ему необязательно прятаться от меня. Поскольку вы подошли к двери, чтобы выпустить его, одновременно вы и впустите меня!

Она прошла мимо Болдинга, даже не взглянув на его растерянную физиономию, и наткнулась на Перри Мейсона.

– Вы?

Мейсон поклонился.

– Что вы здесь делаете?

– Собираю улики.

– Какие улики, для чего?

– Меня интересует, что могло послужить мотивом для убийства Фремонта К. Сейбина.

– Глупости! Откуда у мистера Болдинга такие улики!

– Значит, вам известно, чем он располагает?

– Я пришла сюда не для перекрестного допроса, – сказала она. – У меня дело к мистеру Болдингу, и я вовсе не желаю, чтобы вы присутствовали при нашем разговоре.

– Очень хорошо. – Мейсон приподнял шляпу и вышел в коридор.

Он как раз успел дойти до лифта, когда сзади хлопнула дверь и послышались те же торопливые женские шаги. Он обернулся: миссис Сейбин бежала с искаженным от злобы лицом.

– Вы выманили у Болдинга бумаги?