Дело о полку Игореве

Долго не отвечали. Однообразные гудки тянулись, как резиновые. Богдан тем временем принялся заинтересованно посвистывать сквозь зубы, потом, странице на третьей, что-то уже замурлыкал себе под нос, а когда русалочий голос в трубке пропел: «Приемная преждерожденного Лужана Джимбы», высокоученый минфа уже напевал вполголоса. Баг не знал этой песни и не особенно вслушивался: надо было срочно что-то отвечать секретарше.

– Вас беспокоит Багатур Лобо. Прер Джимба разрешил мне звонить в любое время, потому что он ждет моего ответа на его предложение, – напористо, даже несколько нагловато сообщил в трубку Баг. Секретарша выдержала паузу, а потом спросила осторожно:

– Какого рода предложение, драгоценный преждерожденный?

– Должностное, – не задумываясь, ответил Баг.

Секретарша молчала еще дольше. «Холодок бежит к лопатке, – увлеченно тянул на одной ноте Богдан, листая книгу. – Шум на улицах слышней. С добрым утром! Все в порядке с милой Родиной моей…»

– Боюсь, преждерожденный Джимба не сможет с вами говорить, – ответила наконец секретарша. В голосе ее прорезалась безрадостность, тщательно скрытая поначалу. – Я припоминаю, преждерожденный Лобо, драгоценный преждерожденный Джимба позавчера предупреждал меня, что вы можете позвонить. Это относительно должности начальника стражи, не правда ли?

– Сущая правда, – ответил Баг и кивнул, ровно секретарша могла его видеть.

– Боюсь, – уже вполне доверительно сказала секретарша, – что вы опоздали.

– Должность отдана другому? – цепко спросил Баг.

– Нет. Но драгоценный преждерожденный Джимба просил его не звать к телефону ни при каких обстоятельствах. Последние дни он пребывает в некоем удручении. Сейчас он предается медитации и обдумывает, как он сказал поутру, некое решение, самое важное за последние пятнадцать лет. Извините. Я ему передам, что вы звонили, преждерожденный Лобо, как только он освободится. Попробуйте позвонить завтра к вечеру, однако…

– Но прер Джимба… здоров? – чуть замявшись, спросил Баг. Не мог же он бахнуть прямо: «Прер Джимба не спятил?»

– Надеюсь, да.

– Я тоже надеюсь, – сказал Баг и дал отбой. «В удручении… Поди ж ты! В Зале Созерцания, – вспоминал он, убирая трубку обратно в рукав, – Джимба сказал, что тоже проходил курс лечения в „Тысяче лет“. Отсюда вопрос: или он сказал неправду, заманивая меня в лечебницу, или он тоже опиявлен по самые уши и, следовательно, мы ошибаемся, и он не преступник, а жертва, или… или обработка пиявками осуществляется совсем не в лечебнице. Одно из трех».

Некоторое время он перебирал варианты, прикидывая так и этак…

Нет, все равно не выстраивалось. Ни так, ни этак.

– Это ужас что такое, – сказал Богдан, захлопнув книгу. – И главное, подлость какая, конец-то от настоящего «Слова» взяли. Ровно в издевку, – он опустил глаза на последнюю страницу и прочитал вслух: – «Солнце светится на небе, а Игорь-князь в Русской земле; русские девицы поют славу Игорю на Дунае – вьются голоса их через море до самого Киева. То Игорь едет в Киев по Боричеву подъему к церкви святой Богородицы Пирогощей. Страны рады, грады веселы…» Так и было, после великого-то брачного пира, действительно все страны-участницы радовались – но с чего при тут описанном раскладе ликовать? Свое войско положил, с братским народом поссорился…

– Я тоже не понял, – саркастически скривился Баг.

– На циферки на полях обратил внимание?

– А то!

– Как думаешь, что это?

– Ну… Чтобы удобнее переписывать было… Я думал, ты мне растолкуешь. Ты же минфа.

Богдан пожал плечами.

– И при чем тут этот бред? – то ли сердито, то ли обиженно проговорил он и захлопнул книжку. Протянул ее обратно Багу. – Ничего не понимаю! Три человека в черном за нее полегли, чтобы тебе не досталась… Один боярин ее жег тщательно перед самоубийством – а ведь ему явно невмоготу было, в окошко хотелось жуть как! А вот жег, чтобы не увидел никто этого опуса… Другой – прятал тщательно, сам тоже уж почти в полете… Нет, надо с научниками толковать. Которые по древнерусской литературе доки. Открытие, конечно, историческое – то, что текст «Противу-Слова» наконец станет доступным для них, но… обстановка такая, что даже это меня как-то не радует. Что Джимба? – сменил он тему.

Баг пересказал свой маловразумительный разговор с секретаршей. Богдан покачал головой.

– И тут что-то непонятное…

– Так, – сказал Баг. – Давай сначала.

– Давай.

Время от времени горячась и перебивая друг друга, они принялись строить версии. В каком – то смысле все было ясно – но, к сожалению, лишь до определенного момента. Потом все сыпалось.

Получалось, что имеются два главных преступника: совершенно несомненный Джимба и почти несомненный Сусанин. Однако убедительных улик покамест нет ни на того, ни на другого. Одни подозрения. Сильные подозрения, да. Но – и только. Работать с ними как с явными подозреваемыми невозможно.