Дело о мрачной девушке

Делла Стрит вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

— Глиасон сразу же вышел в коридор? — спросил он.

— Да. Ни на секунду не задержался. Казалось, он участвует в соревнованиях по спортивной ходьбе.

— А мисс Челейн только что пришла?

— Да.

— Как ты считаешь, они могли встретиться у лифта?

Делла Стрит задумалась.

— Вполне вероятно, шеф, — наконец ответила она. — Правда, я не очень-то в это верю.

— Как выглядит мисс Челейн? Возбуждена?

— Нет. Невозмутима и хладнокровна. К тому же пытается выглядеть как можно лучше. Достала косметичку и прихорашивается. И очень тщательно уложила волосы.

— Хорошо. Пригласи ее.

— Проходите, пожалуйста, мисс Челейн, — сказала Делла Стрит, открывая дверь в приемную.

Когда Фрэнсис Челейн оказалась в личном кабинете адвоката, секретарша тут же покинула помещение, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Садитесь, — предложил Мейсон.

Фрэнсис Челейн подошла к тому же креслу, в котором сидела в первый визит, опустилась в него, положила ногу на ногу и с немым вопросом посмотрела на адвоката своими темными глазами.

— Несколько минут назад здесь был Роберт Глиасон, — сообщил Мейсон, — и пытался выяснить, консультировались ли вы у меня.

— Роб очень импульсивен, — заметила Фрэн Челейн.

— Вы говорили ему, что собираетесь ко мне?

— Я упоминала ваше имя. Вы сказали ему, что я была здесь?

— Конечно, нет. Я посоветовал ему связаться с вами, если у него имеются какие-нибудь вопросы о ваших делах.

Она слегка улыбнулась.

— Робу Глиасону очень не понравится такая манера разговора, — сказала девушка.

— Она ему уже не понравилась, — ответил Мейсон.

— Я встречусь с ним и все ему объясню.

— Глиасон сказал, что вас шантажируют.

На какую-то долю секунды в глазах мисс Челейн появились удивление и ужас. Затем она снова посмотрела на адвоката спокойным, ничего не выражающим взглядом.

— Роб очень импульсивен, — повторила она.

Мейсон ждал, не скажет ли она еще что-нибудь, но она, не двигаясь, сидела на стуле и явно не собиралась предоставлять больше никакой информации.

Мейсон взял в руки документы, лежавшие у него на столе.

— У меня здесь копии завещания и решения о распределении собственности, — сообщил он. — Я также выяснил, что доверенное лицо ежегодно представляет отчеты о ведении дел. Боюсь, что надежды мало, мисс Челейн. Управление трастом ведется очень рационально. Понимаете, даже если мне удастся добиться отмены положения, касающегося вступления в брак, как нарушения ваших гражданских прав, нам все равно придется столкнуться с тем фактом, что распределение имущества оставлено на усмотрение доверенного лица. Скорее всего, ваш дядя посмотрит на наше оспаривание завещания как на вмешательство в волеизъявление вашего отца и его собственные полномочия как доверенного лица. Даже если мы выиграем в суде, на его усмотрение останется аннулирование нашей победы.

Девушка спокойно выслушала адвоката — даже ресница не дрогнула. Через минуту на сказала:

— Именно этого я и боялась.

— Здесь есть еще одно положение, касающееся управления доверенной собственностью, — продолжал Мейсон. — Все оставлено на личное усмотрение вашего дяди, потому что ваш отец высоко оценил его рассудительность и здравый ум. В завещании и решении о распределении собственности говорится, что в случае смерти, неспособности или отказа доверенного лица продолжать управление собственностью весь траст-фонд безусловно переходит к вам.

— Да, я знаю.

— Поэтому имеется возможность поставить вашего дядю в такие условия, что он не сможет в дальнейшем действовать от вашего имени. Другими словами, каким-то образом оспорить его способность выступать в качестве доверенного лица — например, показать, что он смешивает траст-фонд со своими собственными счетами или что-то в этом роде. Это, конечно, только предположение, я просто упоминаю этот факт, потому что пока я не вижу другого плана кампании, открытого для нас.

Она улыбнулась и со вздохом сказала:

— Вы не знаете моего дядю, мистер Мейсон.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что мой дядя необычайно дотошен и осторожен, а также настолько упрям, что ничто на свете не может заставить его сойти с избранного пути или сделать то, что он не хочет делать. К тому же он полностью независим в экономическом отношении.

В первый раз за все время разговора у нее в голосе послышались эмоции — какая-то доля горечи окрасила интонацию, хотя ее глаза и оставались спокойными.

— У вас есть какие-нибудь предположения? — спросил Мейсон, внимательно наблюдая за ней.

— Да. Я думаю, что кое-что можно сделать через Артура Кринстона.

— Это кто такой? — поинтересовался Мейсон.

— Артур Кринстон — партнер моего дяди. Они вместе занимаются бизнесом, покупают, продают, закладывают недвижимость, торгуют ценными бумагами. Артур Кринстон имеет на моего дядю больше влияния, чем кто-либо на свете.

— Как он относится к вам? — спросил Мейсон.

— Очень хорошо, — улыбнулась девушка.

— А есть шанс, что Кринстону удастся уговорить вашего дядю отказаться от управления собственностью в качестве доверенного лица и передать вам весь траст-фонд?