Дело о единственном подозреваемом

В принципе, Ханас, разумеется, никоим образом этих планов разрушить не должен. Ну, засядет в лаборатории, пожалуйста, жалко, что ли. Но все равно, пропадет ощущение полной свободы, корабль не будет всецело принадлежать Тору. Кроме того, Йоргенсен любил на тренировке включать музыку на полную громкость. А звуконепроницаемостью внутренних перегородок проектировщики корабля не озаботились. Придется надевать наушники…

Янши осилила полчашки сладкого кофе – она пыталась полюбить утренний напиток землян, но получалось пока не очень. В задумчивости посмотрела на кувшин с онамом, даже сделала движение рукой в его сторону. Однако остановилась, решив быть за завтраком стопроцентным землянином.

– Ваш кофе очень хорошо бодрит, – сказала она. – Вот если бы куда-нибудь убрать его горький вкус…

Караклаич, как обычно, с удовольствием поддержал разговор.

– Убрав горечь, вы убьете кофе, дорогая. – Йоргенсен нипочем бы не решился обратиться к шаачанцам иначе, нежели использовав стандартное сочетание профессии и имени. Серб же был порой абсолютно свободен в своем общении. – У нас на Земле предпринято множество попыток извратить вкус кофе. Все они априори обречены на неудачу. Если вы пожелаете прислушаться к моему совету, перестаньте портить кофе сахаром. Попробуйте полюбить оригинальный вкус.

Янши оскалилась.

– Благодарю, геолог Мило. Хоть это было год назад, я помню, как в первый и последний раз сделала глоток кофе без сахара. Признаюсь, я тогда всерьез усомнилась в разумности вашей расы. Как может горькое быть вкусным?

Караклаич развел руками.

– О вкусах не спорят…

– Почему? – удивленно спросила Янши.

Караклаич растерялся, но только на один миг. Собравшись с мыслями, он уже готов был с жаром отстаивать справедливость древней мудрости, но был остановлен Чиммеулом.

– Коллеги, коллеги! – он уже принял вертикальное положение и теперь смотрел на всех сверху вниз. – Я предлагаю вам развить эту занимательную дискуссию за обедом. Сейчас мне лично не терпится поработать. Надеюсь, вам тоже.

Караклаич встал, стряхнул с колен несуществующую пыль и широко, хотя и беззвучно зевнул.

– Работа не волк, в лес не убежит, – изрек он, чем поверг в легкий ступор не только шаачанцев, но и Йоргенсена.

Корабль геологов не может быть слишком большим. Это все-таки не прогулочная яхта для прожигателей жизни, с ее расточительно-просторными номерами (назвать их каютами язык не поворачивается), четырехметровыми потолками, салонами, бальными залами и прочим, что можно назвать либо милыми излишествами, либо глупыми понтами – во многом это зависит от того, можете ли вы себе это позволить. Простая формула определения прибыли: доход минус расход диктует необходимость уменьшения расхода любыми путями, кроме тех, которые могут уменьшить доход. А большие габариты – это не только лишняя масса. Это затруднение маневрирования в гиперканале, что требует наличия экипажа, состоящего больше чем из одного человека. Нет, корабль геологов не может быть слишком большим.

Но корабль геологов не может быть и слишком маленьким. Это все-таки не тюрьма, а геологи – не заключенные, которых позволительно складывать едва ли не штабелями. Время пребывания на разведываемой планете иногда достигает нескольких недель, и обеспечение более или менее комфортных условий жизни никак не получается отнести к роскоши. Это необходимость, которую осознает даже самый жадный из работодателей. А когда ты работаешь на себя, ты, собственно, самым жадным работодателями являешься… Поэтому каждому участнику группы отводилась отдельная – пусть крошечная – каюта, имелся и камбуз с автоповаром, а не просто склад готовых пищевых рационов. Это на втором этаже. А на первом – все, что необходимо для работы. От лаборатории до мини-ангара с двумя компактными двухместными мобилями.

На один из этих мобилей Чиммеул положил свою четырехпалую ладонь.

– Коллеги, как распределим наши силы в условиях изменившихся обстоятельств?

Караклаич пожал плечами.

– Полагаю, вариантов у нас не так уж много…

– Почему, коллега Мило? – живо спросил Чиммеул.

Серб слегка замялся.

– Ну… я так полагаю, что два – это немного, разве нет? Либо уважаемая инвестор Янши едет с вами, либо доставит радость от своего общества мне. – Свои слова он сопроводил галантным поклоном в сторону шаачанки. – Я в любом случае хотел бы продолжить свою работу на седьмой точке.

Янши ответила ничего не значащим взглядом.

– Выбирайте. Я положусь на ваше решение. Вы – специалисты.

Чиммеул быстрым, почти неуловимым для глаз движением облизал длинным языком тонкие губы. Караклаич знал, что сие означает задумчивость. Он порой ловил себя на том, что и сам в моменты принятия решений повторяет эти нехарактерные для людей действия.

– Коллега Мило, вы так низко цените способности инвестора Янши, что приравниваете ее к какому-нибудь инструменту?

Слова звучали вызывающе, но Чиммеул сопроводил их улыбкой, обозначая не желание поссориться, а всего лишь легкую пикировку.