— Я едва не загнал ослика, — говорил он. — Я в отчаянии. Такое уже было в наших краях в преддверии Солдатской войны. Я был тогда совсем маленьким, но я помню. Вслед за тем последовали страшные времена. Будет война, большая война, весь мир погибнет!
При этом, ничего толком ни о следах демона, ни о повадках, кроме времени, когда тот нападает, господин Саом сообщить не мог, завывал о судьбах Ардана и мира, о трудности жизни в Солончаках и прочих житейских горестях.
Мем слушал, слушал, потом спросил:
— Осла у пожарной части вы потеряли? Идите, поймайте, а то он криком весь квартал поднимет.
Господин Саом, вытирая грязной тряпкой лицо, попятился к выходу.
— Что это за место такое — Солончаки? — спросил Мем у Илана. — На лошади доехать можно?
— Там раньше были могилы царей, потом их разорили грабители, и в них поселились люди.
— И как они там живут, в могилах?
Илан пожал плечами:
— Как все, обычно. Только за водой далеко ходят. На лошади доехать можно. — Он задумался, переводя арданские лиги в таргские. — Лиг семь-восемь будет. Дорога хорошая. Если по жаре, то за половину стражи доедете. Если сейчас выехать, то и за четверть можно управиться.
— К полудню успеем вернуться?
Илан неуверенно кивнул.
Илан не думал, что они поедут только вдвоем. Но в конюшню префектуры еще не были куплены лошади, а в пожарной части, куда обратились за помощью, сначала вообще никого не хотели давать. И не дали бы, если бы господин префект не припугнул их генерал-губернатором.
Господин Саом из Солончаков собирался возвращаться, ведя ослика в поводу, поэтому написал своим домочадцам письмо.
Лошади у пожарных были хорошие, и по довольно ровной дороге, ведущей в объезд родного для Илана болота со сваями и развалин градирни, бежали резво. Дорога эта вела в Солончаки через кусочек каменистой пустыни, и днем тут бывало очень жарко.
Илан поначалу боялся обращаться к северному начальнику и вообще разговаривать с ним, хотя поговорить, вообще-то, любил. Но тот повел себя просто. По дороге расспрашивал, откуда Илан родом, с кем и как живет, как оказался в префектуре и чего ждет от жизни. Илан за недолгое время пути незаметно для себя рассказал всю свою нехитрую биографию и выболтал все свои тайны. Как в младенчестве остался без родителей и без других родственников на попечении деда — одноногого ветерана береговой охраны, как бегал учиться грамоте в народную школу, как Джата поймал его на мелком воровстве, но не стал сажать в каталажку, а, наоборот, помог, как сам стал помогать Джате в его делах, как мечтал бы выучиться дальше и стать уличным судьей, но теперь, видно, не судьба, и все остальное.
Тем временем показались Солончаки. Часть жилищ там была устроена в пещерах длинной желтой скалы, — в них когда-то хоронили тех, кто победнее, и сейчас селились те, кто победнее, — другая часть располагалась в разбросанных там и здесь старых мавзолеях, где полуразрушенных, а где перестроенных до неузнаваемости и превращенных в добротные хозяйские усадьбы.
Дважды спросив дорогу у пастухов, гнавших к болоту скот, они, наконец, выехали к одной из дальних усыпальниц, в ограде которой был разбит настоящий сад — немногие счастливчики в Солончаках обладали собственными колодцами с пресной водой для питья и полива. Господин Саом был хорошим хозяином. В склепе, из которого он сделал себе дом, трудно было узнать старую могилу. Строение было покрашено в белый и желтый цвета и увито пестрым каменным плющом, а деревянная надстройка в полтора этажа, как у домов в городе, покрыта черепицей.
У ворот сада Илан и господин префект спешились, и Илан отправился искать, кому отдать письмо от господина Саома, чтобы их достойно встретили и все им показали. А господин префект пошел вдоль ограды сада.
В усадьбе Илан отдал письмо старой рабыне, она поковыляла искать управляющего, тот потерял свои очки и долго не мог дозваться раба с хорошим зрением — проще оказалось объяснить на словах, кто они такие и зачем прибыли. При этом, всерьез новые власти здесь никто не воспринял. Все уже смирились с тем, что Мировое Зло вернулось и конец света близок. По этой причине сидели попрятавшись, несмотря на то, что для работы было самое удобное время — солнце взошло, но землю до состояния сковородки еще не разогрело.
Словом, когда Илан справился с заданием, господин префект уже вернулся с осмотра территории с клочком черной шерсти, завернутой в бумажку, и вид у него при этом был весьма задумчивый.
Страшную историю про конец времен, ужасные пророчества и Мировое Зло им рассказали еще раз пять, но префект, кажется, никого больше не слушал. Он попросил только описать, как и когда зло напало на человека и что, до мелочей, ему сделало. Когда он показал рабам и управляющему черную шерсть, снятую с верхушки кустов у ограды, те шарахнулись, как от конской заразы, и только кивали, дрожа — да, мол, то самое Зло такого именно вида. Шерсть не собачья, а козы здесь у всех белые и серые.