Дело коптящей лампы

А там, в Петри, человек, хотевший поговорить с Джейн, торопливо повесил трубку, заметив в коридоре знакомое лицо. Заговорить с Джейн он не рискнул. Торопливо покинув отель, он отъехал на несколько миль от города и снял комнату в каком-то жалком, Богом забытом мотеле, где и провел одну из самых спокойных в этом месяце ночей.

Глава 2

Джордж Карпер свято верил в то, что каждого человека можно купить, если знать цену; другое дело, что эту цену он принципиально не платил. Он всегда выжидал, чтобы заполучить нужного ему человека путем какой-то сделки.

В этот день, хотя на часах уже было четверть двенадцатого, Джордж Карпер еще сидел за письменным столом. Перед ним на столе лежала папка сообщений, а точнее, целое досье на Харви Л. Стэнвуда, бухгалтера, финансового агента и, вообще говоря, правую руку Ральфа Прессмана.

Это досье собиралось в течение последних трех месяцев. Оно стоило довольно дорого, но зато в нем были упомянуты малейшие детали жизни и деятельности Стэнвуда.

Карпера, собственно, интересовал не Стэнвуд лично, а та сфера деятельности Прессмана, связанная с добычей нефти, которая и заставила его отправится в Петри, округ Санта-Дельбарра, в сотне миль от побережья.

Закуривая сигару, Карпер бросил мельком взгляд на часы. Одиннадцать пятнадцать. Для Карпера было обычным делом засиживаться за делами до трех-четырех часов утра, размышляя, строя планы и обдумывая козни против своих врагов. Хладнокровный, рассудительный реалист, Карпер замышлял только то, что было выполнимо. Он был практичный человек: то, что было нереально, его не устраивало.

Но теперь тем не менее Прессман держал Карпера в тисках — и весьма крепко. Хотелось бы ему знать, что задумал Прессман.

Карпер снова вернулся к досье Стэнвуда, и очень скоро у него созрело решение. С утра он позвонит молодому Харви Стэнвуду и пригласит его на ленч.

Глава 3

В небольшом фермерском домике, в восьми минутах от Петри, лежал без сна Хью Сондерс.

Легкий ночной ветерок шевелил оконные занавески. Он доносил до Сондерса аромат эвкалипта и цветущих апельсиновых деревьев — настоящий запах местности. Ранчо Сондерса представляло собой небольшой участок плодородной земли — тщательно возделанной, орошенной, содержащейся в образцовом порядке. А на холме, в сотне ярдов от окна спальни Сондерса, казалось, упиралась в ночное небо нефтяная вышка… По решению суда Прессман получил право поставить ее на этом месте.

Сондерс стиснул тяжелые кулаки. Ах, если б он мог добраться до глотки Прессмана… Но спокойно, спокойно! Такие мысли не доведут до добра.

Сондерс повернулся на другой бок, так чтобы не видеть окна и в нем силуэта ненавистной нефтяной вышки. По его телу разливалась приятная усталость после целого дня тяжелой работы на своей земле. И ведь всего-то только последние два месяца ему стало трудно засыпать. И вот сейчас: прошел уже час, если не больше, как он лег, а сна все не было. Он приподнялся на локте и взглянул на светящийся циферблат часов, лежавших на тумбочке рядом с кроватью, — одиннадцать с четвертью.

Глава 4

В своем офисе, за столом, покрытым зеленым плексигласом, сидел Эверетт Тру, редактор и издатель “Петри геральд”. Лежавшие перед ним кипой листочки телеграмм со всей страны позволяли ему быть в курсе всех событий… На их основе писались заметки, а Эверетт должен был придумывать к ним броские заголовки. Основной темой сообщений были, конечно, военные события.

Но основной новостью к этому дню, которая интересовала всех без исключения жителей Петри, было заседание окружного суда, состоявшееся вечером этого же дня, подтвердившее решение, принятое Верховным судом округа Санта-Дельбарра. Оно касалось вопроса о старой нефтяной скважине.

По решению суда прежние владельцы нефтяной скважины получили право, независимо от желания теперешнего хозяина фермерского участка, разрабатывать нефтяную скважину, строить нужные им дороги, ставить буровые вышки, лампы, очистительные установки, прокладывать трубы — даже если для этого придется сносить жилые постройки самого фермера.

Эта старая, заброшенная шахта, о которой годами не вспоминали, в настоящее время была кошмаром для всего города. Много лет никто не заботился о том, кому же она принадлежит. Только однажды какой-то мелкий чиновник упомянул о “правах” на нее в своем докладе.

А теперь вдруг о ней как о своей собственности заявил человек, чье имя много значило в деловых кругах, — сам Ральф Дж. Прессман из Лос-Анджелеса… Как ни странно, достать его фотографии оказалось весьма сложно. Он никогда не любил позировать перед камерой. Даже коллеги из Лос-Анджелеса не смогли помочь редактору.

Еще три-четыре месяца назад фермеры бы смогли за безделицу выкупить права на эту старую скважину… Странно, что им даже в голову не пришло сделать это. Все эти годы они практически сидели на пороховой бочке, и вот наконец появился Прессман и взорвал ее. Теперь фермеры объединились в нечто вроде профсоюза. Эта мысль пришла им в голову после решения Верховного суда округа, когда Прессман поставил свою буровую вышку на земле Сондерса.