Дело инопланетян

– А, привет, господин Смит. Пятнадцатый пункт, кавычки открываются, Мэдисон торжествует победу, кавычки закрываются! Мы перехватили инициативу! И даю голову на отсечение, что вы пришли сюда с восторженными похвалами от Гробса!

– Я, Мэдисон, пришел сюда с топором, – строго сказал я. – Ты задел святые чувства. Ты забыл, что «Спрут» не является твоим клиентом, так что прибереги свои сокрушающие удары для Вундеркинда!

– Сокрушающие удары? О чем вы говорите, Смит? Господин Гробе дал мне точные и прямые указания сделать так, чтобы имя Вундеркинда было у всех на устах. Мне велено обессмертить этого парня!

– Он не отдавал тебе приказа рекламировать в газетах адвокатскую контору «Киннул Лизинг»! – вспылил я. – Ты же в новостях связываешь ее с «Отвертини, Надувало и Сожрэ». Гробе отключит у вас телефон!

Это до него дошло.

– О, – сказал он, тяжело опускаясь на стул, – как трудно работать с непрофессионалами. Вы же все-таки не понимаете службы широкой связи с общественностью.

– Понимаю, и очень хорошо, – возразил я. – Ее основы – три «Д» – ДОВЕРИТЕЛЬНОСТЬ, ДОСТОВЕРНОСТЬ, ДВОЙСТВЕННОСТЬ. Ваша Достоверность обошлась мне сегодня в восемнадцать тысяч девятьсот тридцать два доллара и двадцать семь центов. Так что у меня возникнет к вам ужасно Двойственное отношение, если вы не уберете из этого дела фирму «Киннул Лизинг» и если вы будете думать, что «Спрут» нуждается в вашей службе связей с широкой общественностью. Вы измените свои действия или подорвете мою Доверительность!

– Первая страница! – захныкал он. – Я день за днем занимал первую страницу! Деятельность службы связей с широкой общественностью подобна искусству стрельбы! Вы можете попасть в первую страницу только считанное число раз! А Мэдисон изрешетил ее!

– Ее и кое-что еще! – оборвал его я. – А теперь успокойся. Принимайся за дело и делай то, чего от тебя ждут! Компенсируй ущерб, нанесенный фирме «Киннул Лизинг», а также «Спруту»! И больше никакой стрельбы наугад, от которой гибнут ни в чем не повинные зрители! Отделайся от этих судебных исков! Они слишком близки к правде.

– Но служба связей с широкой общественностью должна внести в это дело хоть чуточку правды, – возразил Мэдисон. – Правда – она как бы придает ему остроту, что ли.

– Я непреклонен в своем решении, – сказал я.

Вдруг он улыбнулся:

– Чудесно! Великолепно! Я понял. Теперь я вижу, как действовать! Для первой страницы иски хороши только на один день. Затем они обычно отступают на вторую и так далее, пока от них не останется ни слуху ни духу. Это не меняет моей общей программы.

Он походил по офису, немного пританцовывая. Я наблюдал за ним с подозрением. Слишком уж он счастлив для человека, которому только что дали взбучку в стиле Аппарата!

Мэдисон остановился. Его честное, серьезное лицо стало искренним. Он взял мою руку, пожал ее и сказал:

– Спасибо за великолепную идею, господин Смит. Может, вы и не профессионал, но уверяю вас: новый взгляд на вещи подобен свежему воздуху для перетруженных мозгов.

Он выбежал из офиса, крича: «Всем сотрудникам собраться вместе. У меня только что родилась великолепная идея!»

Я ушел. Побыть немного в обществе Мэдисона – это ужасно много.

Глава 4

У меня были собственные проблемы. Во-первых, я разорился, а во-вторых, ко мне самому пришла замечательная идея и мне не терпелось заняться ее осуществлением.

Я взглянул на наручные часы. Времени у меня было предостаточно, но не мешало поторопиться. На углу Месс-стрит я огляделся. Фургон для перевозки мебели исчез!

Какой-то (…) украл мое средство передвижения!

Теперь уж поневоле приходилось спешить. До пяти часов оставалось совсем немного.

Я в беспокойстве посмотрел по сторонам. Рядом оказался светофор. Идея! Я побежал через улицу, уворачиваясь от машин. Рядом находился ведущий в северном направлении переулок.

Зажегся красный свет, и машины остановились. Я побежал вдоль ряда стоящих автомобилей.

За рулем старого «форда» я увидел старушку. Я рванул за ручку дверцы, она открылась, и я вскочил в машину.

Выхватил из рукава мой небольшой крупнокалиберный пистолет, «дерринджер», и сунул ей в бок.

Она разинула рот от изумления.

– Это захват! – проскрежетал я. – Поезжай не медленно к площади Роксентера или будешь изнасилована!

Она взвизгнула.

– Поезжай! – прикрикнул я.

Зажегся зеленый. Оставляя за собой визгливый крик, мы помчались на север.

Я взглянул на свои часы. Еще оставалось время. Но эта баба колесила по всей дороге.

– Езжай прямо! – скомандовал я.

– Я не вижу без очков! – провизжала она. – Достаньте мои очки из бардачка!

– Езжай! – приказал я, ткнув ей в бок пистолетом.

Виляя в обе стороны, но следуя моим инструкциям, она выехала на авеню Америка и поехала по ней в северном направлении. Мы находились в четырех кварталах от площади Роксентера, но все улицы были так изрыты, что езда напоминала вдевание нитки в иголку.

Мы резко свернули в сторону и чуть не въехали в строительный котлован.

Старуха резко нажала на тормоза, и я чуть не вылетел в ветровое стекло.

– Я не вижу без очков! – визжала она. – Они в бардачке!