Дело диких апостолов

В это время хозяйка квартиры проявила завидную для данной ситуации сообразительность. Просеменив к сидящему у стены Марату, она живо отцепила с его пояса трубу телефона и, пока Нертов пытался втолковать милицейской дежурной обстоятельства происшествия, вызвала «Скорую», воспользовавшись оперативной связью.

Марат, безучастно наблюдая за суетой, только продолжал тихонько плакать и время от времени негромко повторять: «Сволочь, какая сволочь…». В это время на пороге квартиры показался раздосадованный Касьяненко. На вопросительный взгляд Нертова он лишь развел руками и попытался выяснить у пострадавшего хотя бы какие-нибудь возможные мотивы нападения. Но все попытки оказались тщетными из-за состояния Марата: на все вопросы он мог лишь что-то невразумительно мямлить о некоей провокации «темных сил».

С большим трудом оперативнику не без помощи Нертова удалось выяснить, что потерпевший, ближайший помощник Софьи Сергеевны, ездил с ней в Москву. Фонд, во главе которого стояла погибшая, намечал провести какую-то крупную акцию в поддержку жертв русско-турецких войн. Никаких материальных причин, по словам раненного, чтобы расправиться с его патронессой не было и всю акцию он считает только расправой с честной благотворительницей, перешедшей дорогу упомянутым «темным силам». Что же это за «силы» понять так и не удалось, за то, хлебнув горячего чая, принесенного сообразительной хозяйкой квартиры, Марат немного успокоился и довольно уверенно назвал приметы нападавшего: телосложение, возраст, во что тот был одет…

Нертов по опыту прежней работы знал, сколь непредсказуема бывает память в экстремальных ситуациях. Сейчас, вот, потерпевший говорит что-то о синей куртке, худощавом телосложении и небольшом шраме над верхней губой нападавшего, а завтра, после многочисленных допросов-передопросов, бесед с большими милицейскими начальниками и операции под наркозом, глядишь, или вообще забудет про одежду преступника, или нафантазирует такое, что только диву дашься. Что тут поделаешь? — В криминалистике не зря ведь даже термин специальный придумали — добросовестное заблуждение. Но это все может быть потом. А сейчас, пока раненный говорил, Алексей удовлетворенно отметил про себя, что Касьяненко торопливо пишет «по горячим следам» приметы преступника на клочке бумаге…

Утро, как и следовало ожидать, Нертову пришлось встретить в милиции. Спасибо еще, что Касьяненко предоставил свидетелю преступления свой кабинет и гостеприимство в виде горячего чая с парой зачерствевевших пирожков. Алексей попытался было сходить в ближайший магазин «24 часа», но Дима упросил его никуда не отлучаться — в РУВД было полно начальства, которое могло в любой момент захотеть лично пообщаться с ценным свидетелем. Убийство Софьи Сергеевны и так сулило оперативникам крупные неприятности. Дима уже получил, хотя и устный, но приказ о переводе на двенадцатичасовое бдение. Алексей, который сам некогда сталкивался с руководящим рвением еще на службе в военной прокуратуре, смирился и, чтобы не усугублять проблемы приятеля, остался в кабинете пить чай.

— Знаешь, я бы на твоем месте, пока этого пацана в конец не задопрашивали, смотался к нему в больницу, — обратился к оперативнику Нертов, — ты вот, записал с его слов приметы, но парень был чуть ли не в шоке (шутка ли, чуть без головы не остался!), а завтра успокоится немного, может что еще вспомнит. И, кстати, думаю, версия про «темные силы» весьма сомнительна. Лично мне не известно ни одного чисто политического убийства в нашей стране. Куда не копни — везде экономика прет. Так что, пообщался бы ты подробнее с этим Маратом, глядишь, что вспомнит примечательное…

— Да я и сам думал про это, — отозвался оперативник, — вот разбежится начальство, так я сразу же в больницу и отправлюсь, тем более, что убийство на моей территории произошло. А рана — я у врачей интересовался — не такая уж и страшная. Во всяком случае, думаю, говорить наш герой сможет…

И действительно, димино руководство, вдоволь надавав ценных указаний, разъехалось по другим делам. Нертов поплелся в агентство Арчи, чтобы обсудить с друзьями — сыщиками происшествие и согласовать действия на ближайшее время, а Касьяненко отправился в больницу, куда поместили раненного.

* * *

— Все медицинские учреждения похожи друг на друга, — думал Дима, шагая в накинутом на плечи белом халате по длинному коридору, выложенному холодной керамической плиткой, — везде одинаково пахнет болезнями, даже грязь имеет тот же лизольно-лекарственный запах. Бледные лица, потухшие глаза, застиранные-перестиранные халаты, украшенные черными разводами инвентарных штампов, белые ширмочки, за которыми тихонько плавают в собственных выделениях не попавшие в палаты старики, накрахмаленные колпаки персонала, пустой бикс около букетика из трех гвоздик на столике куда-то выскочившей дежурной медсестры…