Дело диких апостолов

За один миг ничего придумать было нельзя и Регина действовала инстинктивно. В ее руке сам собой оказалась недавно открытая пластиковая бутылка с «Ферри» и она поняла, что ее лучше не кидать, а действовать по другому. Она сжала обеими руками пластиковую бутыль и жидкость, незаменимая для чистки сковородок и противней вылетела плотной струей, угодив ему прямо в глаза.

Несчастный не видел, куда ему надо бить, но от удара удержаться уже не мог. Он с размаха опустил топор и уже не разглядел, лишь услышал, как лезвие разрубает раковину. Даже если он и не ослеп бы, то уже не смог бы с одной попытки вырвать топор из раструба. Лишенный оружия и зрения, он топтался по комнате, рыча и размахивая руками по сторонам. Регина сжала мокрыми руками скалку, сперва ударила его вниз живота, когда же он согнулся, то нанесла два удара по голове.

Хозяин дома, в котором держали заложницу, медленно свалился на пол, к ногам своей супруги. Теперь на полу образовалась буква «Н».

Регина оглянулась по сторонам, затем выбежала с кухни, закрыв дверь за собой. На улице накрапывал мелкий дождик и она около минуты топталась в коридоре, ища какой-нибудь зонт. Заодно, она взяла в кармане одной из курток мелочь: на автобус или электричку.

Неподалеку, на лужайке, девочка в куртке с капюшоном наблюдала за пасущейся козой. Девочка с интересом прислушивалась к звукам, доносившемся из соседнего дома. Регине хватило сил, чтобы ласково поговорить с ребенком, узнать, как ее зовут, как зовут козу и как быстрее пройти на станцию.

* * *

Нертов в три прыжка оказался возле подъезда и распахнул дверь. На него буквально вывалился окровавленный Игорь Дмитриевич. Пиджак риэлтера был разорван в клочья, брюк не было видно вообще, трусы еле держались и упали на пороге. Левая, окровавленная рука висела как плеть. В правой руке он держал прокушенный дипломат.

Оторопевший Алексей посторонился. Риэлтер, глядя куда-то сквозь него, вышел из подъезда и тихо, по-собачьи поскуливая, поплелся, шатаясь, по Загородному. С третьего этажа послышался шум и Нертов рванул наверх.

Уже на лестничной площадке он обнаружил троих незнакомцев, чем-то похожих друг на друга. Одного из них, правда, можно было не принимать в расчет, так как он скрючился на ступеньке и ничем не занимался, только убаюкивал свою неестественно вывернутую окровавленную ногу. Другой, это был Гриць, в позе футболиста, участвующего в футбольной «стенке», испуганно моргал под надзором Мэй

Но Нертова больше всего интересовал самый мощный противник, подбиравшийся сзади к собаке. Он явно почти не пострадал и, заметив Алексея, сразу же двинулся к нему, очевидно догадавшись о намерениях Юриста.

— Ну, держись, клятый москаль!

Нертов почему-то был уверен, что этот брутальный дядя с роскошными усами, предпочтет боксерский вариант и непозволительно расслабился, но тот внезапно прыгнул, как балетный танцор, и выкинул вперед ногу.

Алексей умудрился частично сблокировать удар, но вынужден был отступить назад, к стене — нога все-таки попала ему в грудь.

К счастью для Нертова (а может, для себя), противник не пошел на немедленное добивание. Дядька Мыкола победно долбанул себя кулаком в грудь, гаркнул какую-то украинскую здравицу. Затем он присел и свистнув, начал приближаться к Нертову вприсядку, как настоящий плясун. Его правая нога буквально стригла пространство, но на уровне не выше поясницы.

Плясун уже вышел на ударную дистанцию, когда Алексей прыгнул как можно выше (благо, лестничная площадка позволяла) и сверху влепил каблуком в выбритую голову. Главарь удивленно охнул и растянулся на холодном камне.

Лишь только ноги Нертова коснулись поверхности, как ему пришлось блокировать удар Гриця. Хлопец, то ли забыв о Мэй, то ли из чувства долга, решил пособить дядьке. Но второго замаха не получилось: еще до того, как Алексей успел впечатать ему кулак в солнечное сплетение и добивающий, в голову, Гриць взвыл от боли. Маша, более-менее пришедшая в себя, нашла силы ввязаться в схватку. Она вцепилась в оказавшуюся ближе верхнюю часть ляжки Гриця. Этого хватило, чтобы тот на секунду забыл о Нертове. Нертов же о нем не забыл. Двух коротких ударов было достаточно и хлопец уютно растянулся рядом со своим главарем.

Алексей велел собаке прекратить отжирать кусок от задницы Грица и подошел к третьму хлопцу. Тот в ужасе заслонился окровавленной рукой.

— Простите, шановнiй пан, — забормотал тот со страха, — тильки не убивайте, товарищ. Я уже даже трошки ноги не чую…

Нертов не мог удержаться от эксперимента и носком своей ноги слегка тронул стопу бедняги. Тот буквально захлебнулся криком и упал лицом на ступеньки. Даже Мэй, виновница этого несчастья, посмотрела на него с видимым сочувствием.