Дело 29. Гжеля. Тайная Игра. Приключения Петечкина и Васирова, обыкновенные и невероятные (юмористический шпионский детектив). Часть 2

– Значит так! Сегодня на форуме ожидается провокация против нашего Первого. Ваша задача – прикрыть его. Это будет операция с кодовым названием "Гжеля". Сейчас срочно двигаем в "Океан"…

Договорить пёсель не успел – на скоростной трассе стало тесно. Десяток джипов доставщиков пиццы взял их в плотное кольцо.

"Остатки приспешников 'Третьей Смены', не иначе!" – подумал Петечкин, выплёвывая жвачку в незатонированное окно. Окно было закрыто и жвачка вернулась обратно в рот.

Васиров ничего не подумал. Он смачно зевал, позёвывая. В плече у него Саша увидел иглу, видимо, со снотворным. Он сразу сориентировался и резко закрыл закрытое окно, хоть оно и было закрыто. Ощупал себя – иглы не было.

Машина Шефа с разгона врезалась было в неожиданно притормозивший спереди седан, но как по трамплину взлетела по нему, совершив кульбит и проскочив виновника ДТП, встав снова на колёса, рванула дальше, отрываясь от преследователей.

– Учите физику, уроды! – процедил сквозь зубы Шеф и свернул в поля. Прямо с моста.

* * *

Очнулся Александр в незнакомом месте. Вокруг бегали статисты и второстепенные герои рассказа.

В комнату трейлера, постучавшись, заглянули:

– Дети уже собрались и ждут. Необходимые для задержки начала конференции 15 минут прошли, можно выходить к ним.

"Заглянули" вернулись снова:

– Суфлёр вставлен Вам в пломбу. Как понадобится помощь, если забыли текст, стисните зубы до скрежета и широко откройте рот. Механизм приведёт в действие шарниры сервомеханизма и из зуба вылезет специально выращенный для этих целей Карлик Зуб. Он и подскажет Вам текст.

Александр выглянул в окно. Волны бились в бетон.

– Шамора! – в сладкой улыбке воспоминаний расплылся Александр.

Дверь трейлера приоткрылась и в щель просунулась голова подростка:

– Извините, Владимир Владимирович, это бухта Емар, она располагается в Тридцати Пяти километрах от Владивостока! А Шамора…

За мальчиком показалась рука, схватила его за шкирку и втащила в улицу, прикрыв деликатно дверку.

– Кто этот мальчик? – Простонал Александр, расстроенный прерванными воспоминаниями о проведённом здесь детстве, до скрежета сжав зубы.

Сработал секретный механизм и пломба раскрылась. Из зуба показался специально обученный Карлик Зуб и, отдав честь, отрапортовал:

– Это Никанор Толстых. Школьник из Воркуты. Он знает всё на свете и достал уже всех своих одноклассников. Чтобы не срывать торжественную линейку в школе, учителя отправили его в этот Пионерский Лагерь.

Дверь опять приоткрылась:

– Пионерских Лагерей уже давно не существует. Сейчас этот комплекс называется Детским Центром "Океан".

– О, боже!

– Нет, я ещё не настолько могущ, – опять вылез из зуба как чёрт из табакерки Карлик Зуб. – Но, если прикажете, мы признаем его иностранным агентом, и он вынужден будет замолчать.

– Не надо!

Мальчика снова втянуло на улицу и дверка снова захлопнулась.

– А что я тут делаю? – Александр недоумённо посмотрел сквозь окно на недосягаемый Океан, в котором так хотелось окунуться.

Дверь приоткрылась:

– Вы были приглашены на марафон общества "Знание"…

Волосатая рука снова заграбастала мальчика прочь из помещения.

* * *

Надо было что-то говорить. Все сидели в зале, поприоткрывав рты.

– Ну, чё ж Пётр Первый Семилетнюю Войну учинил? – вещал Александр по памяти заученный текст Задорнова, которого когда-то ещё в Девяностые сопровождал по концертам. – Ну, чё он там со Шведами семь лет воевал! И вообще, битва под Полтавой…

Дети заворожённо, как под гипнозом смотрели ему в рот.

– Вы представляете, где Швеция, где Полтава? – Гордый своими познаниями, он размахивал руками.

– А решающая битва между армиями Петра Первого и Карла Двенадцатого состоялась под Полтавой…

Что ещё сказать про Полтаву и как это соотносится с Владивостоком, Александр ещё не придумал, но его уже несло.

– Извините, нифига себе! Чё это они все делали под этой Полтавой? – он сделал многозначительную паузу, когда увидел, что микрофон оказался в руках у того мальчика из трейлера.

– Это же всё имеет значение! – чисто механически пробормотал Саша, ожидая неминуемого. – Это позволит нам использовать все знания прошлого для лучшего понимания сегодняшнего дня и для принятия решения, которое повлияет на решения для будущего. – Саша наконец-то собрал всю свою мысль в целое, нащупав, куда можно обратить свой предыдущий монолог про Шведов и Шамору. – Вот это важно!

С задней парты с микрофоном в руках как с битой поднялся наконец-то тот мальчик.

– Не сочтите за мою как бы эээ… – и тут мальчик растерялся. Но, собравшись, отчеканил:

– Это называлось не Семилетняя Война, а просто Северная Война. Северная Война длилась с Тысяча Семисотого года по Тысяча Семьсот Двадцать Первый Год. Ну, представьте…

Никто уже ничего не хотел представлять. Все были шокированы таким фиаско оратора, которого так бесцеремонно перебили на взлёте мысли.

Зал безмолвствовал. Наступила долгая пауза. И тут на сцену вышел настоящий Первый. И только тогда все поняли, что до этих пор принимали за него Александра!