Дело № 1. Рифл Шафл

— Да нет, брат губера-именинника едет с опозданием, он на самолёте летать боится, фобия у него, поэтому поездом из Москвы. Через два часа в Кумск на вокзал приезжает… Поэтому я сейчас вас довезу и… погнал в город. Оттуда опять в «Эдем», а может…

Но Зиночка уже не слушала разглагольствования водителя.

— Нил! Миленький! Мы же через десять минут приедем?

— Ну? — непонимающе буркнул парень.

— Я соберусь за пятнадцать минут, честное слово! Я даже мыться не буду! Так, оботрусь мокрым полотенцем…

— Вы что задумали?

— Нил! Голубчик! Отвези меня на вокзал! Ты же всё равно на вокзал поедешь? Времени хватает! Минут за сорок домчимся! — возбуждённо тараторила Зинка.

— Зачем на вокзал? А потом кто вас с вокзала заберёт?

— Никто! Я к тётке в Загорск уезжаю! Мне срочно надо уехать!

«Потому что мне надоели чужие истории. Хочется начать свою…» — подумала Зиночка.

— Да не вопрос! А что, предупреждать никого не будете?

— Нил, я взрослая и самостоятельная, подписки о невыезде не имею, — улыбнулась Зиночка. — А предупреждать мне некого. Единственное, о чём попрошу, флешку с записью одного важного разговора Кольцову передать. Скажи, что это откровения Борисовой. Он всё поймёт.

— Раз такое дело, конечно отвезу! И мне веселее. Только у меня к вам встречная просьба. Бартерная!

— Какая?!

— Я даю вам на сборы полчаса. А вы даёте мне бутербродов с колбасой. А то на пиру были, да голодными остались. Идёт?

— Идёт! — рассмеялась в ответ Зинка.

Глава 25

Она гостила в Загорске третью неделю… Тётка и её многочисленное семейство приезду Зиночки обрадовались несказанно. Особенно ликовала старшая невестка, у которой была дочка-выпускница, да ещё и собиравшаяся поступать на факультет иностранных языков. Зинуле тут же было поручено натаскивать ленивое чадо на ЕГЭ и гонять подопечную по английскому.

Погрузившись с головой в дела семейные, женщина всерьёз задумалась о продаже дома в Озёрном и переезде в Загорск. Тётка — молодчина: под кожу к племяннице не лезла. Повздыхала, конечно, когда выслушала придуманный Зинкой рассказ о расставании с Борисовым, покосилась многозначительно на затянувшиеся порезы, покрутила пальцем у виска и больше вопросов не задавала. А братья просто уверяли сестру, что за такой, как она, красавицей женихи в очередь выстроятся.

Дом у тётки был громадный: во дворе — куча хозяйственных построек, и летняя кухня со всеми коммунальными удобствами, и баня, и сараи… Зиночка поначалу удивлялась, почему нет никакой живности: ни кур, ни гусей, ни свинок. Но оказалось, что работникам сельхозпредприятий запрещено держать её у себя дома — во избежание переноса инфекций. Об этом тётка не сожалела, наоборот, говорила, что хоть дома отдыхает от вопросов заготовки комбикормов и содержания.

— Только цветы и овощи, — приговаривала она.

Каждое утро родственница уезжала на работу ни свет ни заря, когда обитатели дома ещё спали, а возвращалась поздним вечером, иногда за полночь. Поэтому по дому командовали невестки, прекрасно ладившие между собой.

Зиночку к работе по хозяйству не допускали. От этакой заботы ей было неловко, и она усердно исполняла роль репетитора и гувернёра для многочисленных ребятишек. Малышня постоянно крутилась вокруг неё, заставляя читать сказки или вместе с ними смотреть мультики. В солнечные дни ребятня тянула Зинаиду то в парк аттракционов, то на речку, то в лес. Зинка облюбовала себе под сушильный цех один из сарайчиков, где заготавливала целебные травы, к сбору которых приобщила любознательных племянников.

Начиналась земляничная пора. Зинуля свято соблюдала ритуал, к которому её в детстве приучила бабушка: «Если съесть зараз два стаканчика собственноручно собранной дикой земляники, болезни сердца не будут беспокоить ровно год», — учила бабуля. Зинка поставила перед собой задачу оздоровить таким образом каждого из родственников. Вызывая улыбки на лицах родичей, она, словно строгий врач, бдительно следила, чтобы каждый из «пациентов» съел в её присутствии лесное лекарство.

— Можете меня считать сумасбродкой, но не отстану и каждого проконтролирую. И не спорьте!

В подаренный двоюродным братом айфон теперь были занесены номера только загорских родственников. Зинка даже разучилась всё время таскать телефон с собой, как бывало раньше, когда постоянно звонили Миша, Марк Израилевич или коллеги по работе… Старый ящик электронной почты она заблокировала, а новый — за ненадобностью — пока не открывала.

Тоскливо становилось только к ночи, когда Зинаида лежала одна на огромном диване, уставившись через окно в звёздное небо. В такие минуты в голову без спроса лезли разные мысли и воспоминания. Особенно Зинку терзала собственная вина перед Борисовым. Понятно, что он оказался далеко не тем, за кого себя выдавал… Понятно, что вынашивал совсем другие планы и неизвестно, как бы в дальнейшем относился к ней, получив миллионы… Наверняка бы бросил работу и сбежал из Озёрного. Может, даже уехал в другую страну…