Дело № 1. Рифл Шафл

— Зинуль, я вот что подумал… — начал Михаил. — Хватит нам с тобой резину тянуть, мы уже не юные влюблённые, пора отношения узаконить. Предлагаю после первомайских праздников подать заявление в ЗАГС. Я могу договориться, и нас быстро распишут. А после… к морю рванём… Отметить, так сказать, изменения в судьбе. Ты с переводом книги сможешь побыстрее управиться? Сто лет на море не был! — мечтательно произнёс подполковник.

— Было бы неплохо… к морю, — согласилась Зина. — А вот насчёт быстрого окончания работы…

* * *

Нынешнее задание издательства было из разряда неординарных. Зина вспомнила своё удивление, когда Марк Израилевич возбуждённо сообщил ей по телефону о поступлении заказа, который должен быть выполнен никем иным, кроме как самолично Зинаидой Князевой.

Марк Израилевич — старинный друг её покойных родителей — был человеком трудолюбивым и, как говорила мама, «не лишённым коммерческой жилки». Поэтому ни для кого не стало неожиданностью, когда Маркуша — известный в определённых кругах литературный критик — открыл собственное дело. Конечно, нескромно было называть издательством крохотное предприятие, на самом деле выполняющее функции литературного агентства. Но, по всей видимости, тщеславное желание именоваться главой независимого издательства «Марка» было реализацией давней мечты семидесятилетнего Марка Израилевича.

Постоянный штат компании, расположившейся в двухкомнатном офисе на Центральном проспекте областного города Кумск, состоял из четырёх человек. Марк Израилевич — единый в трёх лицах — совмещал должности издателя, главного и ведущего редакторов. Лерочка исполняла функции производственного отдела и секретаря. Старушка Светлана Владимировна отвечала за корректорскую правку. Зинаида Князева занималась переводами, редактурой и корректурой. Все остальные специалисты привлекались в разовом порядке, а для печати и оформления заключались отдельные договоры с типографиями и художниками.

Основными заказчиками были начинающие или малоизвестные прозаики и поэты, чьи «шедевры» получили в крупных издательских домах от ворот поворот, и авторам ничего не оставалось, как выпустить небольшой тираж за собственный счёт.

Сначала дела шли неплохо, но в период кризиса, продолжая выплачивать аренду и минимальную зарплату, приходилось больше вкладывать, чем получать. Поэтому Марк Израилевич начал подумывать о закрытии предприятия.

А тут такая удача! Новый заказ, да ещё со стопроцентной предоплатой.

— Зиночка! — кричал Марк. — Срочно всё бросай и дуй ко мне в офис! Можешь на такси — я рассчитаюсь!

Ничего себе щедрость! Зина была удивлена и категорически не могла взять в толк, к чему такая спешка. Она мыла окна, и ей совсем не хотелось сворачиваться на полдороги.

— Марк Израилевич, может, запакуете файл в PDF и электронкой пришлёте мне? Я хоть посмотрю… А язык какой?

— Английский, но это неважно… Электронной почтой выслать не получится — это настоящая рукопись. Зина, не зли старика! Выезжай!

Примчавшись через час, Зинка застала своего работодателя в отличном расположении духа. Впервые за последнюю пару месяцев он выдавал зарплату Лерочке.

— Проходи, садись, — бросил он застывшей у порога Зине. И тут же обратился к секретарше с указанием срочно распечатать договор с Зинаидой Львовной и выписать расходный ордер на получение аванса.

Когда за Лерой закрылась дверь, Марк Израилевич вытащил из стола большую общую тетрадь в чёрной клеёнчатой обложке.

— Береги как зеницу ока! Единственный экземпляр! Наше, так сказать, спасение! Держи.

Зинаида приняла «гроссбух», пролистала несколько страниц, исписанных размашистым почерком. Обратила внимание на исправления и зачёркивания, брезгливо поморщилась.

— Господи! Амбарная книга какая-то! Хорошо хоть, не гусиным пером царапали.

— Деточка, это для нас самый что ни на есть халяв!

— Марк Израилевич, может — «халява»? Я вас не узнаю! Вы перешли на жаргонизмы? — укоризненно покачала головой Зина.

— Эх, молодёжь! Слово «халяв» — это «молоко» на иврите. По пятницам в еврейских общинах раздавали пищу неимущим. Не всегда это было молоко, но название за этим вспомоществованием сохранилось: «молоко» — «халяв». С чьей-то лёгкой руки слово претерпело изменение и превратилось в блатную «халяву». Но значение от этого не поменялось. А теперь получите и распишитесь за аванс.

С этими словами он достал из сейфа пятьдесят тысяч рублей, запечатанных в полосатую банковскую упаковку, и протянул ошарашенной Зине.

— И это не всё! Только задаток!

— Марк Израилевич! Спаситель! — обрадовалась Зинаида. — Мне как раз задолженность по кредиту гасить надо! Всё, всё сделаю, не переживайте!

После такой предоплаты чёрная тетрадь выглядела уже совсем по-другому: почерк и многочисленные исправления больше не раздражали…

* * *