Дело № 1. Рифл Шафл

Про откровения падчерицы Зина говорить пока не стала. Просил же Миха не забивать ему голову ерундой и не обращать внимания на дочкины выдумки. Он всегда напоминал невесте, что его Дина не такая, как все. В душе Зиночка с подполковником не соглашалась, но в спор не вступала. Если разобраться, что она вообще знает про Диану Борисову? Про её родную мать? Может, помимо нарушения слуха, у неё есть и другие отклонения… Зинка смутилась от собственных мыслей, но здоровое любопытство возобладало.

«А я ведь собираюсь родить Борисову ребёнка… А что, если это по его линии наследственность?» — испуганно подумала женщина и неожиданно для себя выпалила:

— Миша, расскажи, как ты со своей первой женой познакомился?

— С Ольгой, что ли? А что рассказывать — ничего особенного.

— Ну расскажи, пожалуйста, мне знать надо!

— Знать ей надо… — передразнил подполковник. — Даже дома следственные мероприятия — допрос с пристрастием! Что там рассказывать… Мы соседями были. Сколько себя помню, столько я Ольгу и знал. Тихая, забитая, работящая… Отец с матерью алкоголики. Мои родители её жалели. Когда отец-алкаш мать по хате гонял, к нам забирали. Ольга была старательная, училась хорошо. Я на неё в то время как на сестру глядел. Мне тогда совсем другие девчонки нравились.

— Это какие? — ревниво спросила Зинка.

— Вертихвостки! — засмеялся Миша. — У меня их знаешь сколько было!?

— Неинтересно! — отрезала Зинка. — Дальше рассказывай.

— Ну что… Сначала слёг мой отец — перенёс инсульт. Ольга от нас не вылезла — днём и ночью матери помогала. Отца похоронили, и мать заболела… Они у меня умерли друг за другом, через год. Ольга всегда была рядом. Если бы не она, мама и года не протянула бы. Ну, так получилось, что мама нас и благословила. Говорит: «Сынок, один ты на этом свете остаёшься, и лучше Оленьки за тобой никто не присмотрит, никто не позаботится». Вот за месяц до маминой смерти мы и поженились. Когда маму похоронили, я и пил, и гулял просто как сволочь конченая. Видно, в тот период Олька к сектантам и прибилась. Знаешь, жили как чужие, я ей даже никогда не докладывал, куда пошёл и когда вернусь. А она и не спрашивала, не ругалась. Всё книжки какие-то читала, пела тихонько. Но у меня претензий не было: дома — чистота-порядок, в холодильнике всегда еда.

Роды у неё начались на полтора месяца раньше срока. Я, как назло, в командировке был. Пока тёща с тестем протрезвели, пока что к чему разобрались да мне позвонили, три дня прошло. Да только у меня вернуться не сразу получилось. В общем, когда я приехал, она уже не в роддоме была, а в клинике какой-то.

Дочка родилась слабенькая и маловесная совсем. Ладно, думаю. Вы_́ ходим нашу Наденьку. Мы с женой сразу решили, что, если девочку родим, Наденькой назовём, в честь моей мамы. А тут Ольга давай чудить. Плачет, трясётся… Нет, говорит, это не Наденька, это Диана! Да так упёрлась, что не переубедить. Почему Диана? Зачем Диана?.. Обиделся я тогда, но отступил. С этого наш разлад и начался… Только Ольге всё нипочём, она словно меня разлюбила, все мысли о ребёнке или о секте… А однажды предложила поговорить. Разговор весь, собственно, сводился к тому, чтобы я их с дочкой оставил и ступал себе с богом строить свою жизнь. Потом эти разговоры стали повторяться всё чаще… Ну я и ушёл. Деньгами ежемесячно помогал. Когда Динке было три года, она подхватила в садике свинку, начались осложнения на уши, в результате — глухота. Вот и всё, так и жили: они там — я тут, виделись редко. Потом Ольга стала паломницей, ездила по разным местам, иногда Динку с собой брала. А однажды объявила, что уезжает надолго, попросила забрать дочку. Я к тому времени жил один и, в принципе, этой возможности обрадовался… Теперь твоя душенька довольна?

— Нет, не довольна! Прошло несколько лет, а от Ольги ни слуху ни духу! Вдруг она пропала?

— Слушай, если бы она пропала, её мать бы уже заявление подала. А раз молчат, всё в порядке.

— А ты?

— А что я? Де-юре я ей никто — чужой дядя! Динка, слава богу, совершеннолетняя, живёт с кем хочет, какие проблемы? — подполковник начал злиться.

— Ладно, ладно, не кипятись… Я и тебя, и Динку люблю. Отдавать её никому не собираюсь.

— Да я не кипячусь… Просто на работе отчитываешься, дома допрашивают… Надоело! Пошли лучше спать. Утро вечера мудренее.

Глава 9

Утром Динка изъявила неожиданное желание пойти вместе с Зиночкой и провести у неё день. Она сообщила, что работать с фотографиями желает на улице, заодно и позагорает, а Зиночкин шезлонг — самое подходящее для этого место. Зина не возражала.

Зайдя на территорию коттеджного комплекса, они попали в гущу стихийного митинга немногочисленных жильцов. Как выяснилось, навестить своё строительство из города приехало несколько собственников. Узнав от местных жителей о череде трагических случаев, члены товарищества не придумали ничего умнее, как предъявить претензии Аркадию Казимировичу, который, устав отбиваться в одиночку, вызвал подкрепление в лице Синицыных и Цветова.