Delicate (ЛП)

Они оба смотрят на меня с крайним беспокойством, будто я собираюсь сообщить им, что нахожусь при смерти. Хотя, в этом случае меня уж точно никуда не выгонят. И всё же я прекрасно знаю свою маму. Она будет настаивать на том, что во всём случившемся виновата лишь я одна.

Я глубоко вздыхаю, готовясь высказать новость, когда папа меня перебивает.

— Рози… мы знаем, — говорит он.

Я непонимающе смотрю на них. Они выглядят такими серьезными, но не сердятся. Как они могут не злиться на меня? Почему мама смотрит на меня так, словно хочет меня обнять?

Почему они не убили меня на месте?

— Это все наша вина, — говорит мама дрожащим голосом. – Мы должны были рассказать тебе о таких вещах до того, как отправить в Хогвартс.

Я молюсь, чтобы Мерлина ради, она не стала заводить разговоров о сексе – с этим ты уже малость опоздала, дорогая мамуля. Но папа согласно кивает. Неужели они думают, что я беременна из-за того, что они не объяснили мне еще в одиннадцать лет, что же такое секс?

— Мы не выполнили своих обязанностей по отношению к тебе, как родители, — говорит с сожалением отец, — но я надеялся, что мы никогда не столкнёмся с этими проблемами. И то, что мы больше не обучаемся в Хогвартсе, ещё не означает, что в твоём возрасте мы не хотели того же.

Ээ, пардон! Выслушивать сагу о сексуальных пристрастиях моих родителей во время их обучения в Хогвартсе совершенно не входит в мои планы. Нет уж, спасибо!

— Почему ты сделала это, Роза? – спрашивает мама.

— Э-э-э… это было только один раз…

— Да, но даже после одного раза, очень трудно остановиться, — говорит отец.

Я чувствую себя ужасно – мои родители сексуальные наркоманы.

— Хватает и одного раза, чтобы подсесть, — говорит мама.

Да, определенно, пора сваливать.

— Скажи нам, Рози, — говорит отец, — кто тебе дал?

Дал мне? Мерлин Всемогущий! Родители не должны так говорить со своими детьми – это уже настоящая жестокость. Но на лицах моих родителей нет и намека на то, что им неловко, или их это развлекает. Они чертовски серьезные.

— Э, это был Скорпиус Малфой, — признаюсь я.

Мама и папа выглядят разъярёнными, причём, папа даже больше, чем мама. Он вскакивает с кровати, его лицо по цвету сливается с волосами, и ударяет кулаком в стену, что напугало даже маму.

— Этот мерзавец Малфой! Я всегда ненавидел эту чертову семью! – ревет он.

— Рон, успокойся, — успокаивает мама, а папа продолжает вышагивать по комнате.

— Это вина не только Скорпиуса, — плачу я.

— Рози, что ты несешь… Это такое дело… конечно, это он виноват!

Какое, черт возьми, дело? Эти дети восьмидесятых используют странную терминологию для секса.

— Мы должны остановить его, прежде чем он сделает это с другими девушками, — говорит мама.

— Послушайте! – восклицаю я. – Давайте уже будем называть вещи своими именами. Секс он и в Африке секс.

Папа застывает, как вкопанный, а мама выглядит так, словно я только что ударила ее.

— Не понимаю, ты о чём? – спрашивает мама, затаив дыхание.

О, Боже.

Убей меня сейчас же.

Сейчас самый подходящий момент для того, чтобы на наш дом сбросили атомную бомбу.

— А ты о чём? – покорно спрашиваю я.

— Мы… я полагаю… ну, твой отец и я… ты наркоманка, да?

При этих словах, мои брови удивленно приподнимаются.

О, так вот, что они имели в виду под словом «дело».

— Да с чего ты это взяла?! – возмущенно говорю я. – За кого ты меня принимаешь?

Мама и папа смотрят друг на друга. Папа, прислонившись к двери, задумчиво потирает подбородок, но выглядит он шокированным и запутавшимся.

— То есть… ты хочешь сказать нам, что ты не подсела на наркотики? – спрашивает отец.

Это чёрт знает, что такое! Лучше бы я уж действительно была наркоманкой.

По крайней мере, к этому они были готовы.

— Ну… мама… папа, — медленно говорю я. – Я… хм… беременна.

Я и не думала, что мне придётся-таки озвучить эту мысль. Лица моих родителей несколько секунд ничего не выражают. Похоже, что они затаили дыхание, и слова застряли у них в горле. Мои руки, оказывается, дрожат, а я и не сразу это заметила. Мне уже начинает казаться, что прошло не менее суток с момента моего признания, а они по-прежнему молчат.

— Скажите уже хоть что-нибудь, — спокойно говорю я, спустя несколько минут.

— Это ведь шутка, правда? — мама говорит очень тихим голосом. Я качаю головой и втягиваю воздух. Она прижимает руку к губам, будто ей плохо. Затем начинает ходить по комнате, потому что не знает, куда приткнуться.

— Я не помню, чтобы ты встречалась со Скорпиусом, — говорит мама тупо, присаживаясь рядом со мной на кровати. Я чувствую себя в опасности, ведь она находится достаточно близко, чтобы попытаться придушить меня. Очевидно, она просто не знает, как реагировать на эту новость.

— Я–я нет, — признаюсь я. – Это была случайность. Я не п-подумала.

По непонятным причинам у мамы на глазах появляются слезы, но не от гнева. По всей видимости, она ни на йоту не рассердилась. Она, кажется… боится? Я не знаю, может ли это слово охарактеризовать её состояние. Но она определенно расстроена.

— Мое бедное дитя, — шепчет она и крепко меня обнимает.

Признаю, этого я не ожидала.