Дельфиний мыс

Мальчишка опустил на гальку камеру, сорвал с ног синие кеды и побежал к скале. Второй, крупный, в белой безрукавке, поставил на камни ведерко и бросился за ним. Первый мальчишка, как кошка по стволу дерева, отвесно карабкался вверх, второй - по пятам за ним. Одик лишь видел, как мелькали их руки, хватаясь за выступы. И минуты не прошло, как африканец вскарабкался на скалу.

- Браво, Катран! Утер нос Ильке! - закричали с берега.

"Что за имя?" - подумал Одик и увидел рядом с собой второго, в белой безрукавке, - лоб его почему-то был повязан синей лентой.

- Ух, какой ты толстый! - сказал Катран и покачал головой. - Ну просто пузырь!

Одика бросило в дрожь: они что, сговорились с Олькой?

- А я тебя где-то видел, - продолжал Катран. - Это ты живешь у Краба?

Одик бессмысленно уставился на него.

- Ну, у этого самого… Как его?.. У Карпова, - пояснил Катран.

- Нет, - гордо и независимо промолвила Оля. - Мы живем не у крабов, мы живем у хорошего человека!

Сухое, энергичное, с колющими черными глазами лицо Катрана так и затряслось от смеха.

- Ребята, вы слыхали, что они говорят? - заорал он вниз. - Спускать их после этого с камня или нет?

- Я бы не спускал, - сказал второй, забравшийся сюда, Илька, ржавый от веснушек, большой и плотный, видно, самый старший из ребят.

Одика колотило: вот они, они… Эти самые… Эта банда… Про них и Лиля говорила и Виталик… Они жестокие и бесцеремонные, а Олька позвала их на помощь! Как бы не сбросили еще со скалы…

- Быстрей вы, некогда! - крикнул паренек с рюкзаком.

- Ладно уж, - милостиво сказал Одику с Олей Катран. - Снимай ремень.

Одик стоял как в столбняке и не мог пошевелиться.

- Ну, кому говорят? - Катран даже легонько двинул его в плечо. Девчонку жаль, а тебя, толстяк, оставить бы здесь на съедение чайкам.

Говоря это, он вытащил из петель своих шортов ремень, привязал его к ремню Ильки, чуть не с силой снял ремень с Одика - его штаны тут же поползли вниз, но он, несмотря на страх, по привычке своевременно натужил живот, чтоб не сползли.

- Как ты живешь с таким пузом? - с любопытством спросил Катран. - Как залез-то сюда?

- А тебе что?

Одик ненавидел и боялся этих ребят.

- Он зато может очень быстро бегать, - сразу вступилась за него Оля. - И еще он очень сильный, а живот может пройти. Он ведь мальчик еще.

- Жди! - захохотал Катран.

Одик не знал, что делать, что сказать.

В это время Катран быстро обвязал Олю ремнем вокруг пояса, и она, глупышка, еще улыбнулась ему.

- Мы тебя будем страховать, - инструктировал ее Катран, - а слезать будешь сама… Ну, живо!

Они с Илькой за руки спустили ее за край скалы и, когда Оля зацепилась ногами за выбоины и полезла вниз, стали потихоньку стравливать ремень.

- А твою тушу выдержит ремень? - со смехом спросил у Одика Илька, когда спустили Олю.

- Н-ннее з-знаю, - выдавил Одик.

Его по-прежнему трясло.

- А кто ж знает? - завопил Илька. - Угробишься - потеря невелика!

"Не надо! Не хочу! - рвалось из Одика. - Я позову взрослых, и они снимут меня!" Он оцепенел и позволил им подтолкнуть себя к краю скалы, перевалить через этот край, и почти в беспамятстве, весь горящий и оглушенный страхом, он полез, хватаясь руками и ногами за выступы и углубления и все время чувствуя натянутый ремень. Уже у самой воды он сорвался с уступа, но ремень спас.

Внизу его приняли руки других мальчишек, и он, обессилевший, поплелся к берегу, где Оля уже надевала сандалии.

Все произошло так внезапно, мальчишки были такие нахальные и быстрые, они так обозвали Георгия Никаноровича, они - конечно же, они! - швырнули тогда в него медузу, а вот сейчас выручили их, и Одик не знал, как вести себя, как держаться с ними.

- Спасибо, ребята, - сказала Оля, - за меня и за Одика…

- А кто это? - раздалось сверху, со скалы, где оставались Катран с Илькой.

- Он. - Оля ткнула пальцем в Одика, но никто уже не обращал на них внимания.

Катран вдруг скинул линялые шорты, сбросил рубашку, и оказалось, что он стройный, мускулистый и весь черный. Ну прямо как грач. На нем были тугие синие плавки. Сунув Ильке одежду, он подошел к краю скалы и прыгнул.

Оля от страха ойкнула. Катран летел на фоне белых тучек - руки вперед, упругий, легкий - и, как заостренный прутик, аккуратно вошел в воду. Цок! И стремительным кролем ринулся к берегу. И никто, никто, кроме Оли с Одиком, кажется, и не смотрел, как он нырял.

Илька с одеждой Катрана в зубах быстро слез со скалы. Катран, выйдя из воды, отряхнулся, как собака, но одеваться не стал. Он взял одежду под мышку, поднял с гальки камеру и обернулся к Одику:

- Еще не попались в его клешни?

- Какие клешни?

- Крабьи!

Одик покосился на Олю. Он не должен сплоховать перед ней.

- Как вам не стыдно! - крикнул он, дрожа от возбуждения и собственной отваги. - Вы же не знаете, не знаете его, если так говорите!

- Он добрый и культурный, - тут же помогла ему Оля. - И скажите, пожалуйста, куда вы катите это колесо? И зачем это краска в ведерке?

Уже разглядела! И вообще, если бы не она, они сидели бы еще на скале.