— Происходит что-то непонятное. Мне кажется, я эту девочку где-то видел, но никак не могу вспомнить, где. Возможно, на работе. Но у нас ежедневно такой поток, что всех не упомнишь. И там, за забором явно что-то не то происходит. Дело очень тёмное. Уходить будем через пару минут. Сообщи желающим послушать, что ты ошиблась, и теперь искать будем в другом месте. Потом, не оглядываясь, не медленно, но и не слишком резво пойдём к станции, сядем в электричку в сторону Москвы, но только в самый последний момент, чтобы по возможности отсечь хвост. Машину светить не будем, пусть стоит у станции, она нам ещё пригодится. Поняла?
Ирина ткнулась ему губами в межключичную ямку и жарко прошептала:
— Поняла, командир.
— Умничка. Действуй.
Девушка подняла несчастное лицо на Андрея, ещё раз всхлипнула, драматично похрюкала в подол юбки и громко с прононсом произнесла:
— Ну, конечно, их здесь нет и быть не могло! Ростик всё перепутал, и они не в Салтыковке вовсе, а, пожалуй, всё-таки на даче Костика. Так что поехали туда. Здесь уже все стройки обошли, эта была последней. Только зря людей побеспокоили и время потратили. Ясно же, здесь искать бесполезно. Поехали в Видное.
— Вот и правильно, — громко согласился Андрей и, взяв Ирину под локоток, направился в сторону станции. Они дошли до угла дома, свернули на перпендикулярную улицу и двинулись было дальше, но тут Ирина тихо ойкнула и потёрла щёку.
— Что случилось? — еле слышно спросил Симонов.
— В щёку что-то ткнулось. Жук, что ли, какой? — Ирина собралась продолжить путь, но Андрей чуть придержал её, внимательно глядя под ноги. На асфальтовой крошке дороги почти у его туфель валялся крошечный комок бумаги. Он наклонился, словно поправляя брюки, быстро и незаметно поднял шарик и потянул Ирину за собой, громко обсуждая, когда имеет смысл поехать в Видное. Находку сунул в карман.
На платформе они постояли совсем недолго, скоро послышался шум приближающейся со стороны области электрички. Оба разведчика сделали вид, что она их по каким-то причинам не интересует, и отвернулись от путей, рассматривая рыночный люд. Андрей внешне равнодушно скользил взглядом по толпе, пытаясь понять, кто же послан по их души. Но понять это не успел, зато умудрился в самый последний момент, резко повернувшись, заскочить на переднюю площадку первого вагона и, придержав закрывающиеся уже двери, затащить за собой Ирину.
Мозг исправно фиксировал всё происходящее: вот пассажиры, стоявшие в тамбуре, проявили солидарность, помогли ему придержать двери, а Ирине протиснуться в образовавшуюся щель, вот машинист беззлобно поворчал на них по громкой связи,…
Ага, вот и ты, хвост-хвостище.
К дверям вслед за ними метнулся худенький невысокий парень в бейсболке. Но где уж там? Вскочить, конечно, не успел, ударил кулаком по закрывшимся с возмущённым шипением дверям и встретился взглядом с внимательно наблюдавшим за ним Андреем. Симонов, с деланным сожалением покачал головой: опоздал, мол, ну, что ж, брат, не переживай, бывает, скоро следующая электричка. Он надеялся, что хвост не поймёт, какой интерес вызвал у преследуемого. Пока совершенно не ясно, что происходит. И будет лучше, если хвост станет думать, что они с Ириной, ни о чём не догадались.
Электричка набрала скорость, побежали назад рынок, дома, деревья. Андрей перевёл дыхание и покачал головой. Что же происходит-то? К сожалению, он не ошибся. И дело, похоже, пахнет керосином.
На следующей станции они с Ириной вышли и направились к дому Рябининых, благо, предусмотрительная Злата утром дала им запасной комплект ключей. Следовало позвонить Павлу, у которого был новенький мобильный телефон, и сообщить новости.
Рябинины, хотя и очень удивились звонку, вопросов задавать не стали и пообещали минут через десять-пятнадцать присоединиться к ним. Пока ждали на огромной веранде в обществе до крайности обрадованной их визитом Геры возвращения хозяев, Андрей достал трофейный комок бумаги, развернул его, и на ладонь ему выпала маленькая голубая рубашечная пуговичка с белым ободком по краю и четырьмя дырочками, в которых застряли обрывки белой нитки. Внимательно наблюдавшая за ним Ирина быстро схватила пуговичку и уставилась на неё с неописуемым ужасом.
— Ты что? — удивился Андрей.
— Я знаю эту пуговицу. Это от любимой рубашки Костика. Ему её на прошлый день рождения папа подарил, он тогда ещё в более адекватном состоянии был. Костик её носит в школу, почти не снимая. Я подозреваю, что у него просто другой нет. А тут недавно пуговица оторвалась в школе, так я её собственноручно ему и пришила. Да вот голубых ниток не было, только белые, пришлось ими приделывать… А вот и обрывки от них… — она пальцами вытянула нитки из дырочек и показала их Симонову.
— Понятно, — медленно протянул Андрей, он вертел в руках крохотный клочочек бумаги в клеточку, — а вот здесь ничего не понятно…
— Что понятно? И что не понятно? — Ирина впала в полный ступор. Её сознание заупрямилось и категорически отказывалось принимать очевидную весть.