Дейр

Хэл только хмыкнул, хотя было время, подобные обороты приводили его в бешенство. Когда же наконец отправители этих цидулок возьмут в толк, что он не только глубоко, но и широкообразованный человек? Ну, взять хотя бы это: даже полуграмотные младшеклассники обязаны знать, где находится Южная Америка, поскольку Впередник не раз упоминает об этом материке в “Талмуде Запада”, а также в “Истиннизме: мире и времени”. Но и то правда, не всяк задрипанный наставничек в школах для неспецов сообразит ткнуть пальцем своим ученикам, где эта Южная Америка находится, даже если ему самому это ведомо.

— Слово “кикимура”,

— продолжил диктор,

— было впервые зарегистрировано на острове Таити. Остров находится в центре департамента Полинезия и заселен выходцами из Австралии, которые колонизовали его после Апокалиптической битвы. В настоящее время на острове расположен военно-космический полигон.

Слово “кикимура” очевидным образом распространяется оттуда, но используется преимущественно в среде неспецов. Исключение составляют спецы, причисленные непосредственно к космосоставу. Что в известной мере отражает связь между распространением слова и тем фактом, что первыми пустили его в обращение, насколько известно, именно трудоустроенные внешней пространственной зоны.

Поступил запрос из правдометопеки на допустимость пользования указанным словом; рекомендовано воздержаться впредь до завершения всестороннего дознания.

Насколько известно на сегодняшний день, указанное слово имеет дериваты: “какимура”, т/ж “кикимора”, т/ж “какимора”. Как самим словом, так и его дериватами обозначается нечто чуждое, явившееся из другого мира, призрачное, устрашающее, причем преимущественно с уничижительным оттенком.

Настоящим всем предписывается срочно приступить к лингвистическому дознанию по слову “кикимура” (т/ж “какимура”, т/ж “кикимора”, т/ж “какимора”) в соответствии с методическими указаниями № СТАНДАРТЛИНГ-476 и вести эту тему вплоть до получения указаний высшего приоритетного индекса. Независимо от обстоятельств ваш ответ строго обязателен в срок до 12 изобильника 550 г.

Хэл прокатал остальные письма. Там были поручения еще на три слова, но, к счастью, с приоритетными индексами второй и третьей очередности, так что не предстоял подвиг заниматься всеми четырьмя зараз.

Выходит, завтра с утра надо будет доложиться Ольвегссену и тут же уматывать. Стало быть, шмотки распаковывать ни к чему, ехать придется, в чем был, даже насчет чистки не светит.

Не то чтобы неохота ехать. Просто устал, просто хоть на пару дней расслабиться бы перед новой поездкой.

“Расслабиться?” — спросил он сам себя, снимая очки и украдкой глянул на Мэри.

А та как раз встала со стула и выключила трехмерку. И захлопотала в стенном шкафу. Ему пижаму на ночь ищет, себе рубашку. И не счесть, в который это уже раз на сон грядущий стало нехорошо в желудке.

Мэри обернулась и увидела, какое у него сделалось лицо.

— Что еще? — спросила она.

— Так. Ничего.

Она пересекла комнату (топ-топ-топ-топ, и все; поневоле вспомнишь, какой простор для ходьбы в заповеднике). Подала мятую пижаму и сказала:

— По-моему, Олаф так и не сунул ее в чистку. Хотя он тут ни при чем. Деионизатор не работает. Олаф оставил записку, что вызвал техника. Но сам знаешь, как они тянут с починкой.

— Было бы время — сам починил бы, — сказал он. И понюхал пижаму. — Сигмен великий! Это же сколько у нас чистка не работает?

— С твоего отъезда, — сказала она.

— Ну и пот вонючий у твоего Олафа! — сказал он. — Будто он постоянно насмерть запуган. И не диво. Старикан Ольвегссен меня стращает так, что ого-го!