Читаем Деятель полностью

Тихоня почувствовал, что опять, как при встрече с Замом, начинает отключаться. Как будто на голову кто-то наматывал тонкую тянучую пластиковую плёнку. Слой за слоем. Тихоня пытался, но не мог разорвать её и отчаянно сопротивлялся. Голос сестры не останавливался, звучал всё глуше. Её лицо заполонило собою весь мир и кроме него ничего не стало видно. «Попался!», – подумал Тихоня. В этот момент он услышал глухой вскрик и сестра перестала говорить… Потом заговорила снова, но почему-то очень быстро и непонятно. Он не мог различить слова. «На каком языке она разговаривает, интересно?» – Тихоня хотел попросить, чтобы она говорила помедленнее, что он не понимает её. Но у него не было сил повернуть язык. «Тяжёлый!» – удивлённо оценил Тихоня. – «Совсем не могу поднять!..». Его часто закачало вперёд-назад. Тихоня подумал, что началось землетрясение. Потом он понял, что куда-то едет на поезде. В купе вошёл проводник со стаканом чая и вдруг ни с того ни с сего плеснул им Тихоне в лицо. Горячий чай обжёг щёку…

– Тихоня быстрее! Просыпайся! Тихоня!

Проводник исчез. Перед ним стояла Свирель и трясла его за плечи:

– Ну, пожалуйста, Тихоня! Она сейчас очнётся! Быстрее!

Тихоня потрогал щёку.

– Это я… – виновато сказала Свирель. – Прости, пожалуйста! Я испугалась, что не разбужу тебя! Прости!

– Ты умеешь… разбудить! – недоверчиво глянув на худенькую фигуру Свирели, заметил Тихоня. Он поморгал глазами и тряхнул головой, взор прояснился. На полу лежала сестра, рядом с ней в стороне один из тренировочных ящиков…

– Это ты… Как ты его подняла?!! – не удержался от изумления Тихоня.

Ящики были разных размеров, но этот как раз из тех больших и тяжёлых, до которых девушки галантно не допускались.

Свирель обернулась и с недоумением посмотрела на ящик:

– А… не знаю… так получилось. Просто я испугалась за тебя и… он подвернулся под руку…

– Ну, да… Спасибо! – пробормотал Тихоня, растирая затылок.

– Болит? – спросила заботливо Свирель.

– Жутко, – поморщился Тихоня.

– Ничего, пройдёт. У меня тоже всегда болит, после её ухода. Надеюсь, она не успела навредить, – Свирель покосилась на лежавшую без чувств сестру.

– Я тоже… надеюсь! – сказал Тихоня, прикидывая что делать дальше. В голову ничего не приходило. Он осторожно подошёл к сестре и наклонился.

– Дышит? – спросила Свирель.

– Не вижу, – ответил Тихоня.

– Я её убила?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии