Читаем Деятель полностью

Волк сидел на лавочке в Городском Саду, находившемся в двух коротких улицах от Школы. Он пришёл сюда специально для того, чтобы связаться с Ведьмой. Тихоня очень любит это место и с восторгом рассказывал, что на эти аллеи каким-то чудом не проникает ни душный шум раскалённого Города, ни едкий транспортный дым, ни суета… И он прав. Здесь можно отдыхать. И даже послушать пение птиц. И даже спокойно обдумать что-нибудь. Но самое интересное (говорил Тихоня), хотя и не самое главное, здесь, в Саду, можно мысленно связываться с кем хочешь, не боясь быть подслушанным. А ещё интереснее и удивительнее тот факт (и это уже после открыл сам Волк), что находившегося в Городском Саду невозможно было почувствовать и найти извне, но в то же время, он, находясь внутри, мог по желанию связываться с кем-нибудь мысленно и вызов было ни за что не отследить. Волк потом проверял несколько раз, и не мог постигнуть, за счёт чего получался такой идеальный и разумный экран. В парке не было никаких сооружений или устройств. Ничего. Ничего, кроме деревьев, очень больших и очень старых, травы, кустов, цветов. Неужели простой, ничтожно малый кусочек леса мог создавать такой мощный защитный экран? Волк не мог в это до конца поверить, но, по-видимому, именно так и было…

«Ну, что там?»

«Подожди…»

«Может мне к нему поехать?»

«Подожди!»

«Жду…»

«Есть. Нашла…»

«Где он? Он жив?..»

«Жив, жив… Всё нормально.»

«Да где же он?»

«Похоже… сейчас… ага… вроде в лифте сидит…»

«ГДЕ?!!»

«В лифте»

«Как ты поняла?»

«Идёт слабый, очень слабый сигнал…»

«И что он там делает?»

«Застрял, наверное!»

«А это точно он?»

«Точно. Посылает запрос, но там стенки лифта отражают. Потом ещё шахта. Она в центре дома, плюс ещё его стены. Еле-еле слышно… Но это он, успокойся!»

«Ну, СЛАВА БОГУ! А я уже перенервничал тут… Это кто ж его не пускает?»

«Кто-кто, догадайся!»

«Скверно!»

«Да»

«Чего делать будем?»

«Пока ничего… посмотрим»

«Как ты думаешь, мне его ждать?»

«Да нет, он уже сегодня не приедет. Пока выберется, пока в себя придёт…»

«Хорошо. Еду»

Волк решил посидеть ещё немножко под роскошным, величественным деревом, на скамеечке. В Саду было хорошо, тихо, народу совсем немного и уходить не хотелось. Тихоня всё время зовёт его сюда, говорит, что если медленно, но ритмично ходить по Саду не останавливаясь, всё равно в каком направлении, то обязательно начнут рождаться стихи. Надо будет попробовать как-нибудь! Тихоня твердит, что это «чудотворное место»… Особенно вечером. Может быть… очень может быть! Однажды Волк и Болтун (Тихоня порекомендовал его, когда Волк искал Деятелей для своей Учебной Демонстрации) будут возвращаться с поздней тренировки и опьянённые удачной совместной работой, в отличнейшем настроении, подначивая друг друга, будут рассказывать наперебой и громко вслух, неприличные анекдоты, соревнуясь при этом, чей анекдот грязнее. В одурении, они случайно забредут в Городской Сад. И тут произойдёт нечто такое, что ими обоими сперва в полной мере не осознается, а потом с каждым новым приходом в Сад, будет расти и поражать снова и снова… Едва миновав ворота и войдя в первую же аллею, они, замедляя шаг, вдруг остановят разом потоки слов и тихо глядя по сторонам на высокие, древние деревья, словно только что проснувшиеся дети будут бродить без цели, вдыхая свежий аромат листвы, травы и цветов, забыв на какое-то время кто они, как здесь очутились и куда им нужно непременно идти…

Волк глубоко вдохнул, потянулся и, поднявшись, неспеша направился к выходу.

«Ох уж этот Тихоня! Заставил поволноваться! Да! А всё таки, почему он хотел именно в Школе встречаться?!! Странно! Завтра пусть изволит всё объяснить… Кстати, надо затащить его сюда! Лучшего места для спокойного разговора не найти!..»

9
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии