Дегустатор

Затрубили трубы, дверь отворилась, и в столовую вошел Луиджи с завтраком. Он поставил на стол поднос со свежими яблоками, чашку поленты с изюмом и запеченные яйца, посыпанные сахаром и корицей. Все сидели и ждали, что я буду делать. Я замер. Боже милостивый! Впервые в жизни передо мной поставили столь изысканные яства! Мне просто хотелось сидеть и смотреть на них. Или же отнести поднос в комнату и смаковать каждый кусочек.

— Ты не попросишь меня попробовать? — прошипел Федерико.

— Конечно, — пробормотал я.

Я окинул столовую взглядом. Миранда сидела на скамейке в передних рядах, за ней — Томмазо, разодетый, как рыцарь. Поварята висели друг у дружки на плечах.

— Где мой дегустатор? — во всеуслышание спросил я.

— Я здесь, ваша светлость! — ответил Федерико, шагнув вперед.

Я не верил своим ушам. Федерико назвал меня «ваша светлость»! Я махнул рукой:

— Сперва яблоко.

Герцог кивнул, взял яблоко, покатал его в ладонях и понюхал. Все притихли. Даже если бы у Федерико выросли крылья и он улетел через окно, мы и то не смогли бы удивиться больше. Он поднял палец, словно проверяя, с какой стороны дует ветер. Я никогда так не делал. | — Блестяще! — громко проговорил Пьеро.

— Да, — подхватил Бернардо. — Герцог так забавно играет!

— Ну? — сказал я.

Он откусил маленький кусочек, сморщил нос, подбоченился и задумчиво уставился в потолок. Теперь я понял, почему Эрколь так ухмыляется. Это он натаскал Федерико. Сначала все захихикали, но герцог слишком затянул паузу, и смех умолк. Я забеспокоился. Если представление не удастся, вполне возможно, что гнев повелителя обрушится на мою голову! Поэтому я сказал:

— Мне расхотелось есть яблоко.

— Полента! — шепнула мне Бьянка, тоже почувствовав, что о яблоках лучше забыть.

— Хочу поленту! — заявил я, подвинув к Федерико чашку.

Герцог вытащил из кармана косточку, разломал ее пополам и поднял, разглядывая на свет. Все снова прыснули со смеху, поскольку помнили историю с моим амулетом. Федерико окунул косточку в чашку, вытащил ее и стал обнюхивать со всех сторон.

— Съешь наконец хоть ложку! — крикнул кто-то.

— Да-да! — подхватили другие. — Не тяни кота за хвост!

— Ну! — рявкнул я. — Чего ты ждешь?

Федерико зачерпнул ложку поленты и медленно поднес ко рту. Потом обвел взглядом публику. Все уставились на него. Он положил ложку и повернулся ко мне:

— Ешь сам!

— Я?

Моя нижняя губа опустилась на подбородок. Зрители засмеялись было, но тут же смолкли.

Глаза Федерико превратились в маленькие черные точки. Oi me! Он думал, что полента отравлена! Теперь я вспомнил, что за мысль не давала мне покоя. Все сходилось, как дважды два. Устроить весь этот спектакль предложила Бьянка, а Алессандро подал идею, чтобы Федерико поменялся ролями именно со мной. Миранда видела их вместе в апартаментах Бьянки, к тому же оба они были из Венеции. Боже милостивый! Как я мог быть таким глупцом!

— Давай! — приказал Федерико, выйдя из образа. — Ешь!

— Сию минуту, — ответил я.

В голове у меня теснилась тысяча мыслей. Если я скажу, что полента отравлена, Федерико захочет узнать, почему я молчал. Он решит, что я тоже участвовал в заговоре, и заставит меня съесть всю чашку. Я поднес желтую дымящуюся кашу с изюмом к губам и воскликнул:

— Там семь изюмин, Луиджи! Сколько можно тебе повторять? Я ненавижу это число!

Схватив чашку, я швырнул ее в камин и разбил на мелкие кусочки. Пламя вспыхнуло и зашипело, как спящий кот, которому наступили на хвост.

Никто не смеялся. Наступило гробовое молчание. Федерико сощурил глаза, откуда-то тут же появились охранники. Они схватили меня за шею и плечи и ткнули лицом в стол. Герцог приподнял мою голову рукой. Во второй у него был кинжал. Жизнь моя повисла на волоске. Я увидел коренастое туловище Эрколя, стоявшего на скамейке. Не знаю, может, у меня начались галлюцинации, но мне показалось, что его окружало сияние. В тот миг я понял, что Бог — везде. Не только в прекрасном и хорошем, но также в уродливом и злом. Ибо нынешнее несчастье приключилось со мной из-за того, что я посмеялся над Эрколем несколько месяцев назад, когда Федерико бросил в него подносом. А поскольку карлик такого подстроить не мог, значит, это дело рук Всевышнего.

Мысленно моля у Бога прощения, я краем глаза глянул на Бьянку. Она побелела, как снег. Я понял, что был прав.

— Ваша светлость… — выдохнул я.

— Федерико! — взвизгнула Бьянка. — Он сделал это в точности как ты! Ну абсолютно точно! — Она положила ладонь на руку Федерико, сжимавшую кинжал. — Не кипятись, дорогой! Он же просто шут! — И добавила, повернувшись к Луиджи: — Принеси герцогу Федерико одежду и чашку поленты, да изюму не жалей! Мы поедим в его спальне.

Публика захлопала в ладоши. Федерико отпустил мою шею, я быстренько отпрянул назад. «Potta! — подумал я, когда они вышли из зала. — Бьянка — вот кто здесь настоящий хозяин!»