Дефицит

— Почему вы ко мне не подошли?

— Алик, у вас что, живот болит?

— Почему живот? — Алик опешил.

— Вы такой сердитый.

Алик повращал глазами, не находя слов.

— Я не сердитый, я безотказный, хоть кого спросите.

— Ну и плохо, что безотказный.

— Другим хорошо, почему вам плохо? — возмутился Алик.

— Все на тебе ездят! — тоже возмутилась Жанна. — А я не хочу, вот и не подошла. — Видя, что Алик растерян, она смягчилась: — Мне неловко, как ты не понимаешь?

Определенно, девушка!

— Правильно, — сказал Алик. — Ты хорошая. Если мне повезет, у меня будет точно такая жена, как ты.

Она пожала плечами.

— Ты же меня совсем не знаешь.

— Знаю, — убежденно сказал Алик. — Очень даже хорошо знаю. Давай сегодня вечером встретимся.

— Я до восьми работаю, а потом еще буду ждать, пока родители разберут детей.

— А где садик твой находится?

Она объяснила, как пройти — мимо военкомата и сразу направо, там будет большой серый дом, за ним игровая площадка, можно сесть на скамеечку и поиграть в песочек.

Вечером он без труда нашел ее садик, он мимо него раньше проходил тысячу и один раз, смотрел всегда на беседки и скамеечки, на крашеного деревянного жирафа, его всегда тянуло туда, он даже удивлялся, почему ему, взрослому человеку, так хочется посидеть на маленькой скамеечке, зайти в маленький домик, — теперь же все стало ясно, его тянуло сюда к Жанне. Он принес ей коробку конфет ассорти шоколадное и сразу предупредил, что это подарок и пусть она не вздумает деньги ему совать. Жанна взяла коробку, пригласила Алика сесть, детей уже почти разобрали, еще минут пять-десять, и она сможет уйти.

— Алик, ты устаешь на работе?

— Когда как. Сегодня сильно устал, все на часы смотрел. Стрелки остановились.

— Я тоже устала, — призналась Жанна.

Могла бы и не говорить, он уже сам заметил, какая она худенькая, ему стало жалко ее, устала, а домой придет и там полно всяких забот-хлопот. Алик решительно ей сказал, чтобы в магазин она больше не ходила, в очереди не стояла, он ей легко достанет все что нужно, и принесет. Он проводил ее до самого дома, оказалось, она жила совсем рядом с его 7/13, что не удивительно, не стала бы она ездить сюда из микрорайона.

Теперь он стал приходить к ней в садик через день вместе с папами и мамами, те забирали домой детей, а он — воспитательницу Жанну, и она нравилась ему все больше. Оставался один-единственный нерешенный вопрос, но Алик боялся задать его преждевременно, чтобы не испортить все дело.

Дней через десять Жанна ему сказала:

— Меня какая-то девица встретила, по-моему, из вашего магазина, черненькая такая, здесь вот так и здесь. — Жанна показала руками две горки перед собой и еще две горки ниже талии. — В джинсах.

Алик допер молниеносно — Роза.

— Ну? — угрожающе спросил он. — Дальше что?

— Отстань, говорит, от Алика, а то я тебя опарафиню.

Алик зарычал, как лев, — пусть только попробует!

На другой день он сказал Ваху.

— Забирай Розу, можно насовсем, без возврата.

— Беру не глядя, — согласился Вах. — Что с меня причитается?

Алик мог бы и за так отдать, но неприлично, не уважаешь меня, скажет Вах.

— За тельняшку! — придумал Алик. Тельняшка ему и раньше нравилась, а сейчас тем более, то один кент в ней появится, то другой.

Ваху уже скоро тридцать лет, точнее, двадцать восемь, но он все почему-то не женится, хотя у него все есть для дома, для семьи — и квартира, и «Жигули», и денег у Ваха полно, и друзей во всех сферах и на всех инстанциях. Вах может молниеносно достать любой дефицит, фарцы его уважают, он их может закупить хоть оптом, хоть в розницу, тельняшка для него семечки, попроси Ваха по-дружески, он тебе вертолет достанет, хотя Роза, конечно, вертолета не стоила, если уж торговать честно. Короче, Вах человек надежный, поэтому Алик и вкалывает за него безвозмездно. Вах может по три дня в магазине не появляться, но — никто ни слова, и Мусаева его уважает, наиболее ответственные дела в торге ему поручает, Вах оформит все в лучшем виде.

Дня через три Алик получил тельняшку, за Вахом не заржавеет, но странное дело, Алик не обрадовался, а скорее огорчился, — ведь жениться на Розе хотел, планы строил, а она круть-верть и к другому. Ладно, с Вахом ей будет лучше, он ее хоть на «Жигулях» прокатит, шашлыком угостит, пусть Роза срывает цветы удовольствия.

Теперь у него Жанна и только Жанна, и приставать к ней с угрозами опарафинить больше никто не будет. Оставалось задать Жанне главный вопрос, но чем дальше, тем непреодолимее казалось Алику это препятствие. Он уже раза три предлагал: «Давай поговорим откровенно?» — «Давай, а о чем?» А он опять — только откровенно, начистоту. И напоролся однажды, Жанна ему откровенно сказала:

— Мама говорит, будь с ним поосторожнее, продавцы на руку нечисты.

— Как это понять?! — Алик сначала побледнел, потом покраснел, потом вообще цвет потерял.

— Очень просто — воруют, поэтому и живут не по средствам.