Defensor fortem (СИ)

Чиннаки вздрогнула, и отвела взгляд.

- Её больше нет...

- Что?! – Не может быть! – Как это случилось?!

- Она вытаскивала твоего отца, подстреленного у чёрного хода, но её барьер пробили... – Чиннаки смотрела в другую сторону, стараясь не пересекаться со мной взглядом. – Они отстреливались как могли, но термоклипсы перегрелись, и тогда ворка смогли приблизиться... Их расстреляли в упор, даже не пытаясь взять в плен. – Чина набралась храбрости и посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она там увидела, но азари внезапно положила руку мне на голову. – Мне очень жаль...

- Ты ни в чём не виновата. – Мама так тоже часто делала... Я глубоко вздохнул, загоняя все эмоции глубоко внутрь. Сейчас не время! – И я же просил тебя – не надо так делать.

- Прости... – Вздрогнув, Чина убрала руку. – Ты как, Миша?

- Хреново, как иначе? – Криво усмехнулся я, откидываясь на подушку. – Не боись, справлюсь как-нибудь. Не впервой...

Восстановлена особенность “Сирота”

Идя по улицам города, Чиннаки всё время натыкалась взглядом на следы бушевавших пару дней назад сражений. То тут то там виднелись следы крови и дыры от пуль, широкие улицы были разбиты бронетехникой, а на каждом перекрёстке стоял патруль из одного или нескольких солдат. Сверившись с картой города, дева продолжила свой путь.

После известия о гибели своих родителей Миша продержалась спокойно несколько дней. Чина не представляла, каким трудом она скрывала свои эмоции внутри себя, но внешне она оставалась в меру уставшей и не в меру спокойной, настораживая тем самым больничных психологов. Впрочем даже те не нашли у её подруги никаких проблем с головой, разрешив выписываться из госпиталя. И только когда обе азари покинули стены лечебного заведения – Миша пропала.

Т”Васа сперва даже не заметила как малышка исчезла, воспользовавшись её невнимательностью, и только оставила сообщение: “Я в порядке, искать не надо”. Долгие поиски ничего в итоге не дали, и только уже под вечер азари пришло второе сообщение, гласившее – “Чина я бхая заебри мен!!”, и адрес непримечательного бара на окраине города.

Найдя в конце концов нужный адрес, Чиннаки недоверчиво покосилась на простреленную в нескольких местах вывеску с надписью “Чер...ная”, мигающую отдельными буквами (в надвигающейся темноте бар начинал превращаться в “Чню”), и зашла внутрь. Внутри бар выглядел именно так, как она и ожидала, в полном соответствии с названием – темнота, мрачный бармен-человек, и полупустые столы с нетрезвым народом разных рас.

Найти Мишу оказалось довольно просто – она сидела в самом тёмном углу, покачиваясь на стуле и бренча что-то немузыкальное на дрон-гитаре. Перед ней неровной цепочкой выстроились пустые стопки, как мимоходом подсчитала Т”Васа – ровно семь штук. Подойдя к столику, Чиннаки подцепила ближайший свободный стул и уселась напротив Миши.

- О, здорво, – буркнула азари заплетающимся языком, продолжая тискать гитару. – Зачем пршла?

- Ты не слишком рано начала пить? – Строго посмотрела на подругу Чиннаки. Впрочем, та на это внимания не обратила.

- Рно? – Скорчила неопределённую рожу Миша. – Убвать знач не рано, а уптребля...уптробля... короче, мочить могу, знач и пить могу! – Возмутившаяся дева стукнула по столу кулаком, попав по одной из стопок. Та покатилась по столу и едва не упала на пол.

- Миша, что с тобой? – Чина впервые видела подругу не просто в таком состоянии – она вообще впервые употребляла алкоголь!

- Чина, – малышка распылила свою гитару ударом о стол и упёрлась в него локтями, положив голову на руки, – мнэ прост надо отдохнуть... Оч надо... Я спать немгу, я трупы пратов вижу... – По её щеке скатилась одинокая пьяная слеза. – Пнимашь, батя с мамой тго, а мнэ почти пох! Вот пох, и усё! А пратов убитых жааалко, они прходят и стонут, стонут, стонут... А родители приходят и улыбаются... – Не удержав голову на руках, Миша стукнулась лбом о стол. – Твоюж... Чииина, я совсееем сволочь, дааа?

Ко всему была готова Чиннаки, но чтобы подруга начала плакать... Не зная что делать, она осторожно погладила малышку по гладкой голове.

- Говрил ж, не надо... – Под рукой азари всхлипнула Миша. – Ты так на маму оч пхожа... А я парнь, мне ньлзя быть слабым!

- Про что ты говоришь? – Удивилась Т”Васа, продолжая гладить Мишу, несмотря на все её возражения.

- Хрошо, расскжу! – Подняла голову малышка, утирая слёзы. – Только – никому, тссссс! Ясн?

- Пусть Атаме видит! – Поклялась Чиннаки.

- Ну кроч, – придвинулась Миша к подруге, – я на самдел – челвек! Ясн?

Чиннаки поняла одно – её подруге пора уже завязывать. Последние шесть стопок явно были лишними для Миши.

- Конечно ясно – ты на самом деле человек, а азари просто прикидываешься. Пошли, тебе спать пора, поздно уже.

- Не вершь? – Внимательно уставилась в неё Миша, и вздохнула. – Не вершь. И даж агрум... армум... доказать нечм, вот! А я ведь правд челвек был, в прошл жизни... О, придмал! – Она гордо подняла указательный палец вверх. – Тыж азари, считай мня!

- В смысле, считать? – Не поняла Чиннаки, уже потихоньку прикидывающая, как бы ей утащить пьяную Мишу из бара.

- Ну, Вечность потискть!