Дефектный Элементаль (СИ)

У кабинета Алтон заколебался. Проводив взглядом скрывшуюся за дверью Ризу, гомункул устроился на стуле. Фьюри может и забыл уже об их ссоре, но от одной мысли, что придётся ещё несколько часов сидеть под пристальным взглядом Огненного, в груди холодело.

Андроид прислонился к стене, разглядывая что-то на руке. Приглядевшись, Алтон различил в его руке жука. Мелкое нечто сучило лапками и усами с протестующим жужжанием, но Эдвард удерживая его двумя пальцами, поворачивая то так, то эдак. Перехватив взгляд гомункула, он раскрыл ладонь, позволяя жуку сняться с его руки. Жучара сложил крылья и с жужжанием шлепнулся Алтону на колено.

— Алё! — Алтон с возмущением стряхнул его на пол. Жук шмякнулся на спину и запрыгал на хитиновом панцире цвета бутылочного стекла. Подперев щёку кулаком, гомункул наблюдал, как он неровными скачками приближался к ножке стула.

— Возможно ты обрек его на гибель, — андроид с неодобрением покосился на Алтона из-под челки. — Насекомым нельзя долго лежать на спине.

Жучара коснулся ножки стула, рывком перебросил себя на брюхо и полез вверх. Он успел проползти половину пути, когда Алтон щелчком отправил его обратно, снова на спину.

— А ты что, жукам сочувствуешь? — Алтон закинул ногу на ногу, не давая насекомому забраться на ботинок.

— У меня нет такой программы.

— Ну и молчи. Я ж его не давлю.

Услышав щелчок двери, Алтон поднял голову. На пороге появился механик. Они оба настороженно замерли, пытаясь прочитать настроение друг друга, пока гомункул не хлопнул себя по лбу.

— А, точно, паззлы.

— Какие паззлы в рабочее время? — с удивлением спросил Эдвард.

Алтон соскользнул на пол.

— Такие. Твои братья меньшие.

Алтон нырнул в кабинет следом за Фьюри. Пахнуло табаком, причём свежим. Поморщившись, гомункул вернулся за их с механиком стол. Ну и команда: один дрыхнет по половине дня, тратя оставшуюся часть на звонки подружкам, второй превращает кабинет в одну большую курилку, третий таскает еду из столовой и жует вне перерыва, а Седой сутками читает все, что попадается на глаза, от газет до томов с научными работами!

Алтон фыркнул в сторону Хавока, который гонял во рту сигарету.

— Что, уже не дымишься? — Хавок сцепил руки в замок за головой.

— Не дымлюсь, но ещё тлею, — гомункул полез в верхний ящик стола, забитый мелками. В руку легла наполовину сточенная палочка.

Алтон сразу ощутил на себе взгляды команды Огненного. Только Рой не смотрел на гомункула, потому что подписывал документы. Да и зачем ему, если он может тоже самое делать?

Алтон кашлянул. Каждый раз вся пятёрка подчинённых наблюдала за бесплатным цирком под названием «алхимическое действо», а теперь к ним присоединился и андроид, который успел раздобыть стул и усесться напротив Фьюри.

Меловая палочка чиркнула по столу. Начертив самую основу, круг, Алтон вскинул голову. Все, кроме Ризы, пялились на него, совсем потеряв стыд.

Алтон опустил взгляд на круг — болванку, в которую можно загнать что угодно, от безобидной формулы восстановления предмета до стихиалий, способных снести целое здание или превратить его в пыль. Такой опытный алхимик, как Хоэнхайм, мог провернуть подобное в масштабах целого города. Алтону же едва хватало умений, чтобы починить мелкую вещь. Разрушение, вторая ступень в алхимии, не давалось ему до сих пор, и трещина на камне оставалась пределом его возможностей.

Алтон нацелился мелком на круг. Чертя гексаграмму, он покосился на андроида.

— Что? — гомункул покрутил мелок в пальцах.

— Я слышал, у каждого алхимика формула восстановления немного отличается.

В голосе андроида звучал интерес, но Алтон только скривился. У комнатного растения было больше искренности, чем у Хоэнхаймовского Светофора, когда он повторял человеческие интонации, не понимая их сути.

— Точно! — радостно подхватил разговор Фьюри. — Это как почерк, да? Но их же не может быть бесконечное количество?

Андроид облокотился на стол.

— Комбинации все равно у всех разные. Но Алтон находится на начальной ступени и пока только копирует.

Алтон запустил в него мелком. Белая палочка прилетела ему в диод, отскочила, срикошетила об столешницу и стукнула радио, оставив на нем белую кляксу следа.

Фьюри поспешно отодвинул прибор на другой край стола.

— Ты ещё и в алхимии эксперт? — небрежным тоном спросил гомункул, потянувшись за мелком.

— Разве что в теории, и то базово, — потерев диод, андроид откинулся на стуле. — На саму алхимию я не способен.

Алтон артистично изогнул бровь:

— Серьёзно? Хоэнхайм не воспользовался возможностью это впихнуть?

Эдвард хмыкнул, копируя его выражение лица.

— Алтон, её нельзя «впихнуть». И встроить тоже. Для алхимического искусства важно ощущать потоки энергии, а у меня нет подходящих датчиков.

Алтон хмуро глянул на круг. Формула восстановления считалась простой, но витиеватые символы, которые использовались на последнем этапе, по сложности не уступали синским иероглифам. Опытные алхимики чертили их без особых усилий, но Алтону изощрённые кривые полной формулы давались с трудом, а использовать упрощённую он пока не осмеливался, опасаясь, что без понимания основ она не сработает.