Дебрифинг президента. Допрос Саддама Хусейна (ЛП)

На данный момент я вижу только негативные последствия свержения Саддама для Соединенных Штатов. Во-первых, Ближний Восток стал зависеть от Америки, которая исправляет ошибки, причиненные региону, и выступает арбитром в местных спорах. Нигде это не было так очевидно, как в Ираке. Каждый раз, когда Соединенные Штаты пытались заставить иракцев примириться со своими разногласиями и восстановить страну, иракский политический класс раскалывался по религиозному признаку и боролся за американскую поддержку. Во-вторых, мы потратили триллионы долларов и растратили жизни тысяч мужчин и женщин в армии, а в итоге получили страну, которая бесконечно более хаотична, чем баасистский Ирак Саддама. В-третьих, джинн исламского фундаментализма пробудился с новой силой и с каждым днем представляет все большую угрозу. ИГИЛ и ответвления "Аль-Каиды" оказываются более жестокими и трудно истребимыми, чем "ядро" "Аль-Каиды", организовавшее 11 сентября из своего убежища в Афганистане.

Соединенные Штаты не могут позволить яростной антизападной группировке ИГИЛ удерживать территорию, которая служит убежищем и тренировочной базой для исламских экстремистов. Джихадисты намерены уничтожить влияние Запада в регионе, вдохновлять "одиноких волков" на теракты в США и Европе и координировать террористические операции за рубежом с целью нанесения большого количества жертв среди мирного населения, как это произошло в Париже в ноябре 2015 года. Превращение ИГИЛ в глобальную террористическую организацию, нацеленную как на "ближнего врага" в лице отступнических режимов на Ближнем Востоке, так и на "дальнего врага" на Западе, представляет собой как угрозу безопасности, так и дилемму в вопросе о том, как сбалансировать превентивные меры и гражданские свободы. Хотя еще слишком рано говорить о том, представляют ли метастазы ИГИЛ серьезную угрозу для американской родины, мы должны быть готовы к такой страшной возможности.

Иран, похоже, оказался в большом выигрыше после нашей иракской авантюры. Шииты в Тегеране видели, как суннитский тиран Багдада был отправлен на виселицу их иракскими союзниками-шиитами, и теперь на их западной границе действует правительство, возглавляемое шиитами. (Иран также выиграл от устранения талибов - еще одного враждебного соседа - на своей восточной границе). На данный момент Иран больше не опасается милитаризованного Ирака, который ищет благоприятного завершения тупиковой ситуации, завершившей восьмилетнюю войну между двумя странами. Ирак стал одним из крупнейших торговых партнеров Тегерана. Действительно, создание шиитского правительства в Багдаде, справедливо или нет, вновь пробудило опасения, что "шиитский полумесяц" может в один прекрасный день стать доминирующим в регионе и угрожать суннитским монархиям.

Курды, заплатившие кровавую цену за сопротивление правлению Саддама, могут наконец получить освобождение от Багдада. Курды, которых якобы возглавляют Патриотический союз Курдистана (ПСК) Джалала Талабани и Курдская демократическая партия (КДП) Масуда Барзани, часто были своими злейшими врагами. Они боролись друг с другом почти так же, как с Саддамом. Но после 11 сентября они поняли, что их давняя мечта о независимом Курдистане наконец-то стала досягаемой.

Шиитские политические партии, в основном союзные Ирану, оказались в наибольшем выигрыше. В то же время они, наряду с настроенными на независимость курдами, были самыми большими противниками межконфессионального и этнического примирения в Ираке. Западные демократии рассматривают политическое примирение как панацею, поскольку оно позволяет урегулировать разногласия между различными заинтересованными сторонами. Но в Ираке все обстоит иначе. На протяжении всего двадцатого века и в двадцать первом иракская политика была делом победителя.

Бывшие чиновники администрации Буша любят повторять, что падение Саддама спровоцировало "арабскую весну". Возможно, это и так, но вряд ли этим можно хвастаться. Арабская весна быстро превратилась в арабскую зиму гражданских войн и политического хаоса. Провал "арабской весны" показал, в одних случаях, долговечность арабского "глубокого государства" авторитарного руководства, а в других - хаос, который возникает, когда сильное руководство сменяется вакуумом власти. Устранение Саддама стало переломным событием в упадке поколения арабских силовиков 1960-х годов. Однако его уход оставил вакуум, который, скорее всего, заполнят сильные мира сего с еще более кровавыми руками.