Дебютантки

— Не волнуйся, Мейв. Если Сара что-то задумывает, совершенно необязательно, что все так и будет. Она даже незнакома с Чолли Никербокером. — Крисси стукнула себя по лбу.

— Нет, правда, ты его не знаешь?

— Пока нет, — промурлыкала Сара. — Но я с ним познакомлюсь! Новый Чолли — это Игорь Кассини, тоже из бывших русских аристократов. Мне кажется, мы его должны узнать очень хорошо. Это и будет мое следующее мероприятие.

— Тебе не кажется, что ты расходуешь слишком много энергии на это дело, Сара?

— Нет, Мейв. — У Сары расширились глаза. — А что мне еще делать?

Я приезжала из Кембриджа на многие приемы и праздники, но Саре все равно казалось, что этого недостаточно. Когда приблизилось Рождество и вместе с ним наш формальный дебют, у меня уже не оставалось сил. Я сказала Саре, что, кажется, этот марафон приемов длится многие годы.

— Не будь дурой. Это только начало. Сезон дебютанток 1945–1946 года еще не закончен, он продлится до весны!

Конечно, мы все были в белом. У Крисси было платье без бретелек и состояло из многих рядов оборок, а юбка колыхалась, как шар. Сара тоже была в белом атласе без бретелек, с таким глубоким декольте, что видна была родинка у нее на груди. Мейв сначала выбрала платье с круглым воротом из крепдешина, но Сара тут же отвергла его, сказав, что Мейв тоже должна надеть платье без бретелек. Мейв остановилась на кремовом бархатном платье с баской. Моя мать сама выбрала мне платье. У него был атласный корсаж с вырезом сердечком и пышная юбка с оборками из тюля. У всех были длинные перчатки — из лайки, они доходили почти до плеч. Когда мы позировали для фото, я была в отчаянии, так как оказалась практически единственной девушкой, у которой было такое скромное декольте. Мейв пыталась меня успокоить:

— Ты выглядишь, как южная красавица.

— Настоящая Скарлетт О'Хара, — подпевала ей Сара.

— Но я себя чувствую, как Мелани Уилкс, — надулась я, пытаясь оттянуть ворот платья.

Сначала был променад: проходила одна девушка в сопровождении двух молодых людей. На каждую девушку было по три кавалера, которые пришли на вечер «без дам. Так как я не была на предыдущих приемах, мне все было интересно. Сара вздыхала, оглядывая свободных кавалеров.

— Все те же самые и несколько юношей в военной форме. Никого нового.

Меня весьма заинтересовал морской лейтенант с гладкими темными волосами, который, как ни удивительно, улыбался мне.

— Кто он? — спросила я у Сары.

— Это Джонни Грей. Он только что вернулся в город. Как он на тебя уставился! Интересное совпадение. — Сара улыбалась.

— Я слышала, что он будет учиться в Гарварде, на медицинском факультете. Он до войны занимался на подготовительном курсе. Вы там будете соседями.

— Он мил, — заметила Крисси, но мысли ее были далеко. Здесь снова присутствовал Гаэтано Ребуччи из Калифорнии. Темные волнистые волосы и белоснежные зубы, как у кинозвезды. Саре он не нравился, она сказала, что он похож на альфонса. Но Крисси считала его весьма привлекательным.

— Ради Бога, улыбайся, Мейв! — скомандовала Сара. — Это твой дебют, а не твоя казнь.

— Ты в этом уверена?

— Ну, не совсем. Мне кажется, что они не станут в тебя стрелять, если ты захочешь повеселиться. Посмотри на Крисси. Она не оставляет надежды!

— Вы самая прекрасная девушка на этом балу. — Обычно с этого Гаэтано Ребуччи начинал свои атаки. Но на этот раз он считал, что говорит чистую правду. Эти черные глаза, а какой рот! — Мне бы хотелось прямо сейчас прижаться к твоим губам… в эту же секунду… м-м-м-м-м, — ворковал он, прижимаясь к Крисси в танце. — Вы чувствуете? Вы чувствуете, как я вас целую? М-м-м-м.

— Расскажите мне о своей семье в Калифорнии.

«Что такое с этой крошкой? Он говорит о сексе, а она интересуется его семьей?»

— Что вы хотите узнать? Есть бабушка и дедушка Ребуччи, мама и папа, мои братья — Рено, Альдо, Гуидо и Рокко, и мои сестры — Анна, Мария, Джина и Филомина. И много, много моих дядей и тетей, кузины и кузены и миллион малышей. Нейпа-Велли просто кишит членами семьи Ребуччи!

— Вот здорово! — Подведенные черным, глаза Крисси сияли, а ее капризный рот с помадой темного тона улыбался радостной улыбкой.

— Брр-р-р, такое впечатление, что я в холодильнике. — Родни Блекер посмеялся над сдержанностью Мейв. Он начал дрожать, как бы от холода, и поднял плечи до самой шеи. — Почему эти ирландские глаза даже не улыбнутся?

Ответом ему была робкая улыбка.

— Расскажи мне о виноградниках. Ты собирал виноград, когда был маленьким мальчиком? — спросила Крисси.

— Нет, — засмеялся он. — На нас горбили спину тысячи мексиканцев. Эй, ты что, никогда не слышала о винах Ребуччи?

— Нет, мне кажется, что нет. А что я должна была о них слышать?

— Ну, это, конечно, не французское вино, но мы весьма известны в США. Кроме того, мы самые крупные производители вина в Калифорнии. После окончания сбора винограда мы устраиваем большой праздник урожая. Приветствуют все сборщики винограда и половина обитателей Белли. Нет, наверно, больше, потому что если пересчитать всех Ребуччи, они и составят половину населения Велли.