Дебютантка

– Может, отопление не работало или крыша текла, – предположил Джек, протягивая книгу обратно Кейт. – В старых домах такое бывает, иногда приходится перекрывать целое крыло.

– Нет, здесь какая-то тайна, – стояла на своем Кейт.

Он засмеялся и помотал головой:

– Какая же тут тайна? Просто запертая комната, и ничего больше.

И в этот момент Кейт чуть не проговорилась, чуть было не рассказала про таинственную обувную коробку. Даже рот уже раскрыла. Но вовремя спохватилась и тут же быстро его захлопнула. Нет уж, пусть это пока остается при ней.

– Пожалуй, вы правы, – сказала она. – Видимо, все дело в крыше.

* * *

В крайне возбужденном состоянии Кейт отправилась к себе в спальню. Комната была заперта много лет, успело смениться целое поколение, ведь даже Джо ничего про нее не знала.

Нет, здесь явно что-то не так, тут присутствует какая-то тайна, и эта тайна связана с обувной коробкой. Кейт открыла кран в ванной и заткнула сливное отверстие пробкой.

Может, Ирэн хотела завести детей, и тогда этот старый дом ожил бы, наполнился смехом и голосами?.. Но внезапно мужа ее призвали на войну… А когда он вернулся – кто знает, что тут произошло? Вдруг он был тяжело ранен или просто не хотел никого видеть?

А может, Ирэн полюбила другого?

В общем, ясно: тут все окутано тайной, и тайну эту нужно раскрыть.

Кейт распахнула окно ванной комнаты: перед ней чуть ли не до горизонта расстилались бесконечные зеленые луга.

О чем мечтала Ирэн, когда еще была молода? Здесь, на берегу моря, она, должно быть, думала, что впереди ее ждет светлое будущее, ведь у этой женщины было все, чего только можно желать: прекрасное поместье, титулованный муж… А теперь от всего этого остался лишь старый дом, а в нем – запертая комната, книги, которых никто так и не прочитал, и обувная коробка, в которой лежат странные предметы из прошлого, хранящие чьи-то воспоминания, – это как некое послание в бутылке.

Кейт опустила пальцы в теплую воду.

Интересно, был ли у Ирэн любовник? И кем ей приходился тот красивый моряк на фотографии? Может, это он подарил ей браслет?

Она сняла халат и ночную рубашку, подошла к зеркалу и заколола волосы повыше.

Нет, определенно здесь есть какая-то загадка, и напрасно Джек смеется. Он вообще слишком самоуверен. Самодовольный и высокомерный тип и вдобавок ханжа, да-да, ханжа. А что, если он просто не принимает ее всерьез? Но сейчас она одержала над ним верх, а он даже и не подозревает об этом.

Плевать, что он о ней думает. Через несколько дней они снова вернутся в Лондон и больше никогда не встретятся.

Господи, еще так рано, а уже такая жарища!

Она открыла окно пошире и сладко потянулась.

* * *

Джек стоял посреди лужайки с чашкой кофе в руке и ломал голову над тем, каким образом Кейт попала в запертую комнату. Ведь все ключи хранятся у него. Неужели вскрыла замок? Нет, это исключено. Что она там наплела экономке?

Его охватила досада, он принялся вышагивать по лужайке взад-вперед. Ну что за непредсказуемая женщина! Он сочинял в уме длинные беседы с ней, такие приятные, где он владел инициативой, определял, что и как она должна делать. Но на практике Кейт то и дело куда-то ускользала. Несмотря на внешний блеск, сравнимый с блеском золота, она была легкомысленной и неуловимой, как шарик ртути. Кажется, вот он, перед глазами, но попробуй взять – дудки!

И еще одна мысль не давала Джеку покоя: ему мнилось, что Кейт играет им, забавляется, считая в душе смешным и нелепым. Он привык вести себя в соответствии с принятыми в обществе правилами, старался придерживаться профессиональной этики, а вот с Кейт все наоборот: она не задумываясь проникает в запертые комнаты, спокойно устраивается на работу, в которой совершенно не разбирается, завязывает с людьми какие-то двусмысленные, неопределенные отношения.

Внезапно Джек услышал какой-то шум.

Он поднял голову.

У открытого окна, в ярком луче солнца, отраженном оконным стеклом, стояла Кейт… совершенно голая.

Не подозревая, что ее кто-то видит, она подняла руки вверх и, выгнув спину, сладко потянулась. Немного смуглая кожа и совершенно белые волосы, освещенные солнцем.

Отвернуться и не смотреть?

Она обратилась к нему лицом. Груди совсем маленькие, но с удивительно большими сосками. Такого же цвета, как и губы: розовые и слегка припухшие.

Кейт исчезла, как мимолетное видение.

Она его даже не заметила.

Джек представлял себе ее тело совсем другим, ему мнилось что-то неуловимо классическое; сам того не подозревая, он считал ее образцом античной красоты. И вдруг эти приподнятые и припухшие соски… Возможно, от жары они показались ему вдруг невероятно соблазнительными. Чистое, целомудренное, романтическое видение в одно мгновение было смято грубым, непристойным желанием впиться в эти соски губами.

Джек повернулся к дому спиной. С трудом волоча тяжелые ноги, пересек лужайку и вышел к тропинке, вьющейся рядом с полем, на котором паслось стадо овец. Картина была очень живописной: безукоризненно чистое, голубое с прозеленью небо вверху и серебристая полоска моря внизу.