Дебажить Жизнь

Мы вернулись в деревню, и за всю войну я была в городе всего два раза. Отец всё время напоминал братьям, что они ни за что не должны попасть на фронт. Отец и Олег работали на стратегически важном заводе, потому и получили «бронь». Как-то дядя Илья спросил у отца, не стыдно ли ему, что весь советский народ воюет, а он и сыновья дезертируют. Помню, как отец разозлился и сказал: «Я был на этой войне. И я бы ещё раз на неё пошёл, но как солдат, а не как пушечное мясо, которое посылают на верную смерть».

Осенью и зимой в Челябинск приехало много эвакуированных. С продовольствием стало еще хуже. Тогда мы поняли, что папа все делал правильно.

Но у нас начались другие беды. Уже в конце первой военной зимы в деревне начали нам завидовать, потому что у нас было заготовлено достаточно дров, и корова была, и сын жил дома. Был в деревне один старик, Богомил его звали, который особенно нас ненавидел. Поговаривали, что он и до войны писал много доносов, и на нас тоже начал доносить. Но время немного изменилось, и видимо, его доносы не рассматривали, так он даже ездил в город, чтобы на нас заявить. Однажды он следил за мамой, которая ходила в схрон, чтобы достать муки. А днём позже Богомила нашли мёртвым в лесу. Думаю, это Ваня его застрелил, но он никогда в этом не признался.

А весной 1942 года на фронт призывали уже всех, кого можно. Отец отрастил длинную бороду, ходил, сутулясь, с палочкой, чтобы его комиссия не признала годным для службы. К нам в деревню приезжали из военкомата, чтобы раздавать повестки и искать дезертиров. Ване повезло, что он был щупленький и был отличным артистом. Он так и не встал под ружьё.

С Олегом всё было сложнее. Его «бронь» на заводе была постоянно в опасности. Отец старался перевести его на те специальности и должности, где все еще давали «бронь», но с каждым месяцем войны это делать было все сложнее и сложнее. Но беспокоило отца больше всего то, что сам Олег постоянно рвался на фронт. Он чувствовал невероятные угрызения совести, что отсиживается на заводе в тылу, хотя работа на заводе было просто каторжной. Тем более что его невеста Настасья была из семьи военных: её отец и братья были на войне с первого месяца и получили уже награды и ордена.