Dead Zero

— Поставим вопрос иначе: где он разместится, чтобы быть незаметным? Каково его основное качество? Что можно сказать про него в первую очередь?

— Он морской пехотинец.

— Он снайпер.

— Он герой.

— Он спятил.

— И от всего этого нет никакого толку, — подвел итог Ник. — Боб, что у тебя на уме?

— В первую очередь он филиппинец. Он говорит по-тагальски без акцента. Внешне ничем не будет выделяться среди других филиппинцев. В их окружении станет еще более филиппинцем. Скорее всего, соотечественники ему поверят. Он знает, что у вас, ребята, среди них нет никого внедренного, потому что их очень мало и любой посторонний сразу же будет бросаться в глаза, а среди ваших специальных агентов вряд ли много филиппинцев.

— К чему ты клонишь? — спросил Мемфис.

— Я пытаюсь думать так, как Крус. И вот что получается: быть может, есть какой-то филиппинец, без труда прошедший нашу проверку? Он работает в зоне выстрела, на кухне, уборщиком, может быть, рассыльным. В Штаты иммигрировал недавно, по-английски говорит плохо. Работа у него неквалифицированная, но он уже проработал на ней несколько месяцев, так что все в порядке. И вот я думаю, что Рей в своих спокойных, методичных, сосредоточенных поисках наткнулся на него. Подружился, предложил ему деньги, завоевал доверие как соотечественник, владеющий языком. Этот парень ничего не знает, но деньги можно будет отправить домой, поэтому как он может от них отказаться? И вот Рей завтра войдет в его образ. Он назовется чужим именем, а те, кого он обманет, даже не станут к нему внимательно присматриваться. Он станет одним из тех маленьких человечков, которые каждое утро убирают дерьмо, отскабливают сортиры, оттирают блевотину и смывают мочу с тротуаров. Рей выдает себя за этого парня, документы у него в порядке, фамилия есть в списках, так что он проходит через кордон. Никто не сверяет пристально лицо человека с лицом на фотографии. И к тому же Рей азиат, а для полицейского на оживленном посту все они на одно лицо. И помните, ему не нужен путь отхода. Он никуда не будет отступать, и поэтому проникнуть ему гораздо проще. Итак, завтра Рей выходит из кухни напротив ресторана или чуть дальше по улице, и у него обрез «семисотки» с оптическим прицелом, а может быть, просто с доброй красной лазерной точкой. Вся упаковка длиной дюймов шестнадцать — достаточно, чтобы упереться прикладом в плечо и прижаться к нему щекой. Ему все хорошо видно, и когда появляются агенты, появляется и обрез, а вот и Зарси, Рей в одну секунду шагает к цели и делает выстрел стоя с руки, и весь тротуар забрызган мозгами. Говорит Виски-два-два, задание выполнено, конец связи. Вот что у него есть, вот что он сделает.

— Вы бы сами поступили так? — спросил офицер полиции.

— Ну, я бы нашел какого-нибудь опустившегося белого старика, немытого и вонючего, но принцип тот же самый.

— Никаких доказательств у нас нет, — заметил кто-то. — Рей запросто может выкрасить кожу в черный цвет, купить парик и выдать себя за африкоса, сознавая, что этих мы стараемся не беспокоить.

— Но если его прижмут к стене, маскарад мгновенно откроется. Одна секунда пристального внимания — и от африкоса камня на камне не останется. А вот филиппинец никуда не денется, и если у него документы в порядке, он пройдет через все кордоны, — возразил другой.

— Ну, хорошо, — сказал Ник, — давайте это проверим и посмотрим, куда мы придем. Быть может, никуда. Быть может, ни одного филиппинца в этом районе нет и Свэггеру снова мерещится невесть что.

— Такое уже бывало, — согласился Боб, и его слова встретили смехом.

— Проверьте заново списки тех, кто уже прошел проверку, — распорядился Мемфис. — Ищите фамилии филиппинцев по национальности или иммигрантов. Возможно, мы получим адрес, и в этом случае можно устроить рейд. Возможно, мы сцапаем голубчика, пока он еще будет нежиться в постели.

На это ушел час. Тщательное изучение списка из ста с лишним фамилий тех, кто завтра будет работать в зоне выстрела, выявило четыре фамилии, потенциально связанные с Филиппинами: Абатед, Батуджонг, Ганабан и Улат. Все они работали в трех разных ресторанах — индийском, китайском и еще одном заведении, предлагающем жаркое на ребрах, популярном среди гомосексуалистов. Оно называлось «Город мальчишек» и располагалось в первом квартале к северу от Маунт-Вернон.

Звонки в иммиграционную службу позволили получить информацию о троих из этой четверки, кто еще не был американским гражданином. Четвертый, семидесятилетний гражданин, работал помощником шеф-повара в элитном заведении на самой границе потенциальной зоны. Его исключили.