De dos caras: Renacimiento (СИ)

— Рон, я не знаю! — вопреки совету Поттера, восклицает Грейнджер, — Я вообще уже сомневаюсь, что это хорошая идея. Нам стоит все более детально обсудить, чтобы все приняли участие, не только ты и я в пыльном переходе, так важные дела не решаются!

— Да что ты, Гермиона. Несколько лет назад, в Хогвартсе, мы только так все и решали, и никакие планы не действовали. По-моему, ты что-то знаешь, а говорить отчего-то не хочешь! — с этими словами Рон забирает свой пергамент и стремительным шагом направляется обратно в Министерство.

Гермиона вспоминает, как когда-то применяла на нем Непростительное. Она уже поднимает свою волшебную палочку, но на улице слишком людно, и решимости на этот раз гораздо меньше. Лучше действовать иначе:

— Рон, постой, я вспомнила! — кричит она, на ходу придумывая план. Действительно, так всегда был гораздо эффективнее…

*

Гарри рад видеть Грейс. Но та или не рада вовсе, или проглотила язык.

— Почему ты так мало мне говоришь? Малфой передал, что вы многое узнали.

Драко, Грейс и Поттер сидят за длинным столом, предназначенным для двадцати персон, не менее. Льстивый и Умелый наготовили примерно столько же блюд. «Это может быть их последний пир. Так давай же их порадуем», — прошептал Умелый напуганному Льстивому, и тот постарался от всей души.

— Кто-то еще придет? — интересуется Поттер, оглядывая непривычно праздничный стол.

— Нет. Я никого не звал, — аппетита у Малфоя никакого. Он нервно потирает метку на руке. Вдруг та оживет?

— Ладно, — пожимает плечами Поттер, — Грейс, не стоит медлить, у нас мало времени.

— Его нет.

— Кого нет? — начинает беситься Поттер. Отдать первенство? Как же! Тут все еле шевелятся, как личинки!

— Времени уже нет. Уже на исходе. Я не могу тебе рассказать всего, это займет слишком много времени. Ты и так отключился надолго. У нас максимум несколько часов, иначе один из миров окончательно разрушится и сгниет. А дальше… дальше все будут наказаны, и…

— Погоди, не так быстро, — Гарри отхлебывает что-то покрепче чая, кажется, белое вино, и старается быстро все осознать и сосредоточиться. Мало времени. Хорошо, что же делать? Нырять с головой в болота? — М-м-м… но ты все же узнала все нужные тебе данные для похода Посвященных?

— Да, знания во мне есть. Но я боюсь, что слишком поздно. Тут тоже скоро будет небезопасно…

— Погоди, не нагнетай… Малфой, что ты молчишь? — вид позеленевшего Драко раздражает Поттера.

— Ничего, Поттер. Я думаю.

— И о чем же, позволь узнать?

Малфой понижает голос до шепота и нагибается вперед:

— Я тебе не верю, Поттер. Он… он будто стал сильнее, понимаешь? Все не так, как когда он был в твоем теле… ты его в каком-то роде контролировал…

— Отнюдь, Малфой. Это ты меня контролировал, — перебивает его Поттер. Как отдать первенство? Кому? Дрожащему от страха Малфою? Умелому? Грейс?..

— Нам стоит спуститься вниз. Это не так страшно, как вам может показаться. Я бы даже сказала, что для вас это было бы безопаснее. Нарушать правила проще на чужой территории…

— Вот так просто взять и спуститься? — перебивает Поттер, — Но в нашем составе не только я и Малфой. Но и беременная Гермиона. Это усложняет наш поход тысячекратно, я бы сказал.

— Если не больше, — встревает Малфой.

Грейс молчит. Чем раздражает Гарри. «К чему же был этот сон, профессор? Тут не на кого положиться. Все гораздо плачевнее, чем вам, где бы вы ни были, представляется».

— А, может, мы обойдемся как-нибудь без нее? — не веря ни в слова Поттера, ни этой девчонке, уточняет Малфой.

— Я не уверен, но можно рассмотреть этот вариант, — предлагает Гарри.

— У меня в кладовой можно поискать специальные сосуды для крови. Они оставляют ее свежей надолго, и если нужно имитировать ее присутствие, то подобный вариант вполне бы мог…

Внезапно бокалы и многочисленные приборы на столе начинают дрожать. Некоторые лопаются, и осколки режут лицо не успевшему укрыться Малфою.

— Я сказала — пора спускаться, значит, пора спускаться! Вниз! Вниз! Вниз! — оглушительный визг рвет барабанные перепонки, Гарри и Драко хватаются за уши, пока их тела медленно, вращательными движениями вкручиваются в пол, их лица искажаются от боли, и, последнее, что они видят — взмах короткой руки Умелого — и боль в ушах постепенно стихает. Оба ненадолго теряют сознание. А когда просыпаются, не верят своим глазам — они в подземельях. Разогнуться в полный рост не получается, но оба вытаскивают волшебные палочки с намереньем защититься от врага. Но видят лишь Грейс. Неподалеку лежит Гермиона.

— Что ты с ней сделала?! — кричит Малфой.

— То же, что и свами, — тихо отвечает Грейс, — вы все не подходите для ваших ролей. Это действительно тяжелые времена. Сложно спасать неведанные миры, вам они не нужны, а мне они родные. Я не стану вас принуждать, но и бездействовать не позволю. Надевайте эти браслеты, и никогда не снимайте. Теперь вы во власти Мутных Болот, но с помощью браслетов вы сможете колдовать.