Давший клятву

Здешние паршуны не выглядели агрессивными. Они держались от Сзета подальше, что-то бормотали себе под нос. Шинец глянул на небо и разглядел точку – Нин все еще наблюдал за ним. Сзет не винил Вестника за принятое решение; эти существа теперь и впрямь устанавливали закон этой земли.

Но… закон порождало большинство. Сзета изгнали, потому что так проголосовало большинство. Он служил одному хозяину за другим, и многие из них использовали его для достижения ужасных или, по крайней мере, себялюбивых целей. Невозможно прийти к совершенству, опираясь на усредненное мнение толпы. Совершенство – достижение одиночки, а не плод групповых усилий.

С борта корабля взлетела паршунья – Сплавленная, – неся большой незаряженный рубин, который был нужен Далинару. Крадунья мчалась следом, но девочка не умела летать. Она забралась на нос корабля и выпустила вслед паршунье череду громких ругательств.

Ух ты! – восхитился меч. – Впечатляющий словарный запас для ребенка. Она хоть понимает смысл последнего?

Сзет поднялся в воздух и устремился за Сплавленной.

Если знает, что это значит, – прибавил меч, – как думаешь, она мне объяснит?

Противница направилась к полю боя, и Сзет последовал за ней, всего лишь в дюйме над скалами. Вскоре они пролетели среди дерущихся иллюзий. Некоторые выглядели как вражеские солдаты, усиливая путаницу. Умный ход. Враги будут менее склонны отступить, если сочтут, что большинство их товарищей все еще сражаются, и от этого битва выглядела куда более реальной. Только вот когда Сплавленная пронеслась сквозь фантомы, ее развевающиеся одежды коснулись иллюзорных форм и потревожили их.

Сзет, не отставая, пролетел сквозь пару сражающихся бойцов, в которых опознал иллюзии. Эта Сплавленная была талантлива, способнее неболомов, хоть шинцу и не доводилось сталкиваться с лучшими из них.

Погоня провела его длинной петлей, и в конце концов Сзет снова оказался вблизи от того места, где Далинар шел по краю красного тумана. Шепоты стали громче, и Сзет на лету прижал ладони к ушам.

Сплавленная была изящной и грациозной, но разгонялась и замедлялась не так быстро, как шинец. Он этим воспользовался и предвосхитил движение противницы, а потом резко изменил траекторию, когда они повернули. Сзет столкнулся со Сплавленной, и они завертелись в воздухе. Паршенди, держа самосвет в одной руке, другой ударила неболома острым ножом.

К счастью, благодаря буресвету от этого не было иных последствий, кроме боли.

Сзет плетением направил их обоих вниз, крепко держа свою противницу, и они рухнули на камень. Сплавленная застонала и выпустила самосвет, который покатился в сторону. Шинец изящно вскочил и в вертикальном положении скользнул по камню. Свободной рукой подобрал рубин с земли.

Ух ты! – воскликнул меч.

– Спасибо, меч-ними, – проговорил Сзет. Он восстановил свой запас буресвета из разбросанных поблизости сфер и самосветов.

Да я не об этом. Посмотри направо.

Еще три Сплавленных спускались с небес. Похоже, Сзет привлек внимание врага.

Адолин и его люди достигли крытой лестницы, ведущей на стену. Тетя Навани помахала сверху, потом жестами принялась торопить его. Адолин поспешил подняться и в конце лестницы обнаружил скопление солдат Садеаса. Они рубили двери ручными топорами.

– Может, позволите мне сломать эту дверь? – насмешливо бросил Адолин, остановившись у них за спиной.

Через некоторое время он вышел на галерею, оставив позади себя пять трупов. Эти не вызвали у него особой грусти. Всего через несколько минут они могли добраться до Навани.

Она обняла его и напряженно спросила:

– Элокар?

Адолин покачал головой:

– Мне жаль.

Она крепко прижала его к себе, и Адолин отпустил свой клинок, обнял Навани, пока ее сотрясали тихие рыдания. Вот буря… он знал, на что это похоже. У него по-настоящему не было времени осмыслить смерть Элокара. Принц чувствовал гнет ответственности, но разве ему удалось оплакать своего кузена?

Молодой человек крепче прижал к себе тетю, чувствуя ее боль, отражение собственной. Каменный монстр прорывался через город, вокруг повсюду кричали солдаты, но в тот момент просто ему хотелось утешить мать, потерявшую сына.

В конце концов они разжали объятия, и Навани вытерла глаза носовым платком. Она ахнула, увидев его окровавленный бок.

– Все в порядке, – поспешил успокоить ее Адолин. – Ренарин исцелил меня.

– Я видела твою нареченную и мостовика внизу, – сказала Навани. – Значит, все… все, кроме него?

– Прости меня, тетя. Мы его подвели. Элокара и Холинар, обоих.

Она промокнула глаза и расправила плечи, вновь обретая решимость:

– Идем. Сейчас нам надо сосредоточиться на том, как не дать этому городу встретить ту же участь.

Они присоединились к королеве Фэн, взиравшей на битву со стены.