Давший клятву

Делая это, я предоставляю ему оружие. Опасное, очень опасное. Тем не менее возделывать надлежит все. То, что я возьму у тебя, со временем отрастет. Это часть платы.

Мне пригодится частица тебя, даже если ты в конце концов достанешься ему. Ты должен был рано или поздно прийти ко мне. Я контролирую все, что можно вырастить и взрастить.

В том числе и шипы.

Она схватила Далинара, и на него обрушились деревья, ветви, лозы. Лес обвернулся вокруг него и прокрался под веки, под ногти, в рот и уши. В сами поры кожи.

Дар и проклятие, – провозгласила мать. – Вот как это делается. Я заберу эту часть твоего разума. И еще я заберу ее.

– Я… – попытался проговорить Далинар, охваченный растительностью. – Стой!

Удивительно, но лозы и ветки остановились. Далинар повис, распятый на лозах, которые каким-то образом проросли сквозь его кожу. Он не чувствовал боли, но ощущал, как усики растений шевелятся в самых его венах.

Говори.

– Ты возьмешь… – Он с трудом выталкивал слова. – Ты заберешь у меня Эви?

Все воспоминания о ней. Такова плата. Должна ли я остановиться?

Далинар зажмурился. Эви… Он никогда ее не заслуживал.

– Действуй, – разрешил он.

Лозы и ветви взметнулись и изнутри начали отрывать от него части.

На следующее утро Далинар выполз из леса. Его люди бросились к нему, принесли воду и бинты, хотя, как ни странно, он не нуждался ни в том ни в другом.

Далинар устал. Очень, очень устал.

Они усадили его, окруженного спренами изнеможения, в тени буревого фургона. Малли, жена Фельта, быстро передала через даль-перо сообщение на корабль.

Далинар покачал головой. Воспоминания путались. Что… случилось? Он действительно просил прощения?

Но почему? Неужели он так плохо себя чувствовал, потому что подвел… Он никак не мог подыскать слово. Подвел…

Вот буря! Его жена. Он страдал из-за того, что не уберег ее от наемных убийц? Далинар покопался в памяти и обнаружил, что не помнит, как она выглядела. Черты ее лица, воспоминания о времени, проведенном вместе…

Ничего.

Но помнил последние годы, потраченные на пьянство. И предшествующие годы, проведенные в завоевательных походах. В общем-то, все его прошлое казалось ясным, за исключением этой женщины.

– Ну? – спросил Фельт, присаживаясь на корточки рядом с ним. – Я полагаю… все случилось.

– Да, – подтвердил Далинар.

– Нам нужно о чем-нибудь знать? – уточнил солдат. – Слыхал я об одном человеке: после того как он здесь побывал, всякий, кого касался, падал вверх, а не вниз.

– Не тревожься. Мое проклятие касается меня одного.

Как странно – он помнил сцены, в которых жена участвовала, но не помнил… забери его буря… не помнил ее имени.

– Как звали мою жену?

– Ш-ш-ш? – спросил Фельт. Вместо имени Далинар услышал череду неразборчивых звуков.

Он вздрогнул. Так ее забрали полностью? И такова… такова цена? Да… последние годы скорбь заставляла его страдать. Он мучился, потому что потерял любимую женщину.

Точнее, Далинар предположил, что любил ее. Интересно.

Пустота.

Похоже, Ночехранительница забрала воспоминания о его жене и тем самым даровала ему покой. И все же князь продолжал чувствовать печаль и вину за то, что подвел Гавилара, а значит, не до конца исцелился. Ему все еще хотелось приложиться к бутылке, чтобы заглушить боль от потери брата.

Он справится с этой привычкой. Когда подчиненные злоупотребляли спиртным, Далинар вынуждал их усердно трудиться, так что времени на крепкие вина не оставалось. Можно и к себе применить этот метод. Будет нелегко, но он справится.

Далинар расслабился, но почувствовал, что внутри его чего-то не хватает. Он не мог определить, чего именно. Холин слушал, как солдаты свертывают лагерь и перешучиваются, обрадованные тем, что могут отсюда убраться. Еще слышал шелест листьев. А помимо этого – ничего. Разве он не должен слышать…

Мужчина покачал головой. Всемогущий, что за дурацкая затея. Неужели он был настолько слаб, что ему понадобился лесной спрен, чтобы облегчить горе?

– Я должен посовещаться с королем, – заявил Далинар, вставая. – Скажи нашим людям в доках связаться с войском. К моему приезду пусть подготовят боевые карты и планы по покорению паршенди.

Хватит хандрить. Он ведь и раньше не был лучшим из братьев или лучшим из светлоглазых, не следовал правилам, и его брат поплатился за это жизнью. Такое не повторится. Он расправил мундир и взглянул на Малли.

– Передай морякам, пусть разыщут для меня в порту копию книги под названием «Путь королей» на алетийском. Хочу, чтобы мне ее снова прочитали. Когда это случилось впервые, я был не в своем уме.

115 Неправильное стремление