Давным-давно (СИ)

— Что мне твоё имя, Джим Ветерн? Ты мне сегодня подарила надежду! — На лицо набежала лёгкая тень. — Застоль долгое время впервые появилось желание жить дальше.

Глава 10. Будни обычные и нет…

Сегодня был один из тех редких вечеров, когда Джим сама, без посторонней помощи добралась до своей комнаты, минуя лечебный корпус. Толкнула рукой слегка приоткрытую дверь и устало прошла внутрь. Медленно добрела до окна и взобралась на высокий подоконник, подтянула ноги к себе, обняла коленки и принялась вглядываться в черноту ночи. На улице шёл дождь. Он монотонно на одной ноте стучал по старой крыше, а когда ветер менял направление, то настойчиво бился в стекло.

Сердце Академии, самый первый внутренний круг, закрытый ото всех небольшой корпус факультета некромантии, а именно Западная башня, находился прямо напротив Вспомогательного корпуса Б, где жила сама Джим. Сколько раз она видела это здание, этот корпус? Да множество раз. Вот только никогда раньше не придавала значения огням в самой дальней башне.

В окне загорелся свет. Мелькнула тень. В попытке хоть что-нибудь увидеть за каплями дождя, Джим чуть ли не вплотную прилипла носом к оконному стеклу. И в этот момент тёмный силуэт вернулся и остановился в проёме ярко освещённого окна. Джим улыбнулась и помахала рукой, хотя вполне понимала, что при такой погоде и на таком расстоянии просто невозможно что-либо разглядеть. Немного подумала и распахнула окно настежь. Капли дождя ворвались в комнату, принося с собой запах сырости и прелой листвы. Холодный ветер взъерошил непослушные волосы. От удовольствия она зажмурилась и тихо рассмеялась. Она могла бы так просидеть очень долго, но лицо намокло, а холод пробрался под тёплый свитер. Закрыла окно, сползла с подоконника и поплелась к кровати. Мгновение — и она уже провалилась в глубокий сон.

С первых дней их с Арни знакомства Джим запретили с кем-либо говорить о нём. При этом сделал это самолично «чёрный плащ», ввалившись к ней в комнату ранним утром. Джим, как обычно, в спешке собиралась на занятия и была сильно озадачена отсутствием некоторых важных предметов её повседневной одежды. Когда в отчаянии опустились руки, а ноги готовы были уже бежать в закрытую часть Академии, Адагелий Оторонталий просто вышел из портала посреди её комнаты и всучил ей с недовольным видом кучку одежды. Долго пристально рассматривал её, а потом принялся за пространные рассуждения о полезности сна, если спать исключительно в своей постели. Не преминул также упомянуть, что всё же не стоит забывать свои личные вещи в неизвестных местах у всяких наглых незнакомцев, у которых совершенно нет никакого уважения к представителям почтенного деканата. Тогда и был наложен строжайший запрет о распространении любой информации касаемо юноши, живущего в башне.

Даже друзьям нельзя было обмолвиться ни словом, а это уже было гораздо сложнее выполнить. Так и подмывало каждый раз рассказать при встрече, что у неё теперь есть ещё один новый друг, который самый что ни есть настоящий вампир. Она понимала, что нельзя и поэтому молчала, испытывая самые настоящие муки совести. Особенно сильно хотелось поделиться такой новостью с Алисией. С милой, нежной Алисией, ставшей для неё в последнее время близкой подругой.

Высокий белокурый юноша своей внешностью больше походил на мальчишку, но лишь до тех пор, пока не заглянешь ему в глаза, на дне которых плескалась вечность и одиночество. Загадочный в своём добровольном одиночестве и изолированности, властный и внешне неприступный, всегда замкнутый и немногословный, он щедро дарил свою благосклонность лишь одному живому существу — Джим. Он, став для неё самым настоящим спасением, не позволил ей сломаться, разувериться в своих силах и отказаться от стремления к мечте.

Иногда по ночам он так же находил её в тёмном коридоре, неподвижно лежащей на каменном полу. Бережно поднимал на руки и уносил к себе в комнату, где ухаживал за ней, грозясь на досуге обязательно прибить в каком-нибудь тёмном коридорчике зарвавшегося в своих методах обучения магистра Диирде’Грама. До утра Арни обычно проводил время, сидя на постели рядом с Джим, что-то колдовал над ней, чем-то поил и непременно рассказывал какую-нибудь историю из своей прошлой жизни, называя её не иначе как «страшная сказка на ночь о злобном непослушном вампире», при этом всегда грустно улыбаясь.