Давид

Когда она не дала отцу первый раз, тот ударил её, а потом залез на неё сверху и насаживал свой огромный член, отчего женщина безмолвно рыдала. Всегда, когда приходил отец, мать запирала Давида в своей комнате, чтобы тот не попадался на глаза этому ублюдку, который был его отцом, а то и ему могло достаться.

Но от криков матери мальчишка чудом вышиб дверь и побежал к ней на помощь. Когда он ворвался в их спальню, то увидел, как отец избивает женщину. Его никто не останавливал, все просто молча слушали крики и мольбы о помощи бедной и слабой женщины.

Маленький, худой мальчишка, переступая свой страх, накинулся на мужчину, отчего получил сильные удары по голове. От удара его откинуло к стене, и от боли он не мог встать, а только слышал немые рыдания той, за которую не мог дать отпор. Он слышал, как она умоляла не трогать сына. «Убей меня, лучше убей меня, но не трогай его! Он ни в чём не виноват!» – набатом крутилось в голове у пацана.

Кто-то из слуг оттащил его из той комнаты и спрятал в подвале, а на утро он увидел гроб, который стоял в гостевой комнате и около которого, склонившись, рыдал его отец. Он не поверил его слезам, и в тот же день Давид сбежал.

Мальчишка жил в грязи на помойках, ел то, что нашёл в контейнере или украл на рынке. А если он попадался, его били так, что на нём не оставалось живого места. Иногда он думал о том, чтобы вернуться в дом своего отца. Но, вспомнив, что отца давно нет, а осталось только чудовище, он стискивал свои худые кулачки и молча рыдал. В голове он не единожды прокручивал план, как мстит своему обидчику, только вот Давид пока не понимал, как превратить этот план в реальность, но твёрдо знал, что он его рано или поздно сделает, выполнит задуманное.

Давид стал часто околачиваться в притонах, откуда и попал в малолетнюю колонию за воровство. Там его встретили подобающе и в первые же сутки сломали ему нос и пару пальцев. А он только терпел. Терпел, когда его били, издевались над ним. Молча терпел, запоминал их имена и внешность в надежде, что когда-нибудь им отомстит, за всё отомстит. Они будут рыдать, стоя перед ним на коленях, и просить пощады.

По ночам мальчишке снились сны с матерью и её криками, а он был в теле льва, который раздирал зубами тех, кто подходил к его матери и прикасался к ней, но когда вскакивал с кровати, то оказывался там, где не должен находиться ни один человек.

В один прекрасный день, который Давид запомнит на всю оставшуюся жизнь, к ним в камеру привели пацана, которого хотели встретить так же, как Давида, и встретили бы, если бы он не заступился за новичка. Да, их двоих тогда отмутузили так, что они потом еле встали, но с тех пор, как бы ни было больно и плохо, они стояли друг за друга горой.

Два верных друга, которые учились выживать среди животных. И только став старше, Давид понял: среди животных можно выжить, если только станешь царём зверей. И он стал, создавая в уличных боях свою империю. Он бился за каждую копейку, пока не стал сам выбирать, с кем ему драться. И до сих пор бои были его таблеткой над гневом. Обычный грязный, помойный мальчишка стал злобным царём зверей, которого все боялись, и никто не смел даже смотреть в его сторону, пока он не разрешит, – все, кроме его преданного и верного друга, который стал ему семьёй и за которого он не думая отдал бы свою жизнь. Но тут случилось самое страшное.

Однажды после очередного боя, из которого Давид в очередной раз вышел победителем, он решил немного задержаться в клубе и остыть от поединка.

– С победой, брат! – подошёл к нему Илья своей размашистой походкой. Илья и был тем самым единственным родным человеком, с которым они прошли Крым, Рим, огонь, воду и медные трубы.

– Спасибо, Илюх, – мужчины пожали друг другу руки.

– Ты прости, не успел на начало, но успел на нокаут с твоей стороны, – загоготал мужчина. – Давид, брат, не одолжишь мне свою машину до офиса доехать? А то моя ласточка в ремонте.

– Не вопрос, бери, конечно.

– Спасибо, брат.

И это была последняя встреча друзей. Потому что на утро Давиду позвонили и сказали, что его друг на смерть разбился на его машине. Виной тому – отказ тормозов. Как вскоре выяснилось, за руль должен был сесть сам Давид, но его смерть принял его друг.

Спустя некоторое время обидчики пожалели, что родились на свет, но друга он этой местью всё равно не вернул.

Вот и сейчас он стоял посередине этой крохотной кухоньки, в которой трудно было даже развернуться, и смотрел, как человек, который называл себя мужчиной, отдал самое дорогое в своей никчёмной жизни и даже не поперхнулся. Давид изначально думал, что этот кусок дерьма будет умолять его не трогать жену и отдаст долг, но тому было наплевать на то, что с ней будет.

– Господин, мы сделали всё, как вы просили. Она в машине, – сказал один из охранников, заходя в квартиру.

– Хорошо. Сейчас приду. Ждите меня внизу и глаз с неё не спускайте. Отвечаешь за неё головой.

Охранник кивнул и удалился за дверь, а Давид перевёл свой взгляд на ту мразь, которая отдала свою жену, а теперь спокойно выдохнула, расплатившись ей.