Давайте, девочки

Забывать на десяток лет про отцовские обязанности, конечно, нехорошо, но он ничего не должен. Он же не считал, что его отец, оставивший их с матерью, ему задолжал и что хоть в чем-то был перед ним виноват. Отец дал ему свои гены, характер и – в придачу – два наставления. Одно про людей, блядей и лошадей, которых не надо смешивать, и второе, как сейчас оказалось, самое важное, подарившее ему надежду прожить еще целую счастливую жизнь после шестидесяти… Большего отец дать не смог, но требовать большего – не сыновье дело…

«Не учи отца ебаться», – сказал он дочери, вспомнив к случаю очередную дворовую мудрость.

Невероятно, но дочь его поняла. И виновато отступила, зато навсегда осталась его человеком, до сих пор обращаясь к нему по фамилии и называя его Рыжуком, потом Рыжюкасом, а иногда и просто Рыжим.

11

Но это бы ладно. С притязаниями он бы как-нибудь справился. Выкладываясь, он наблюдал за своей Последней Любовницей с любопытством… Беда в другом: он действительно попадал от нее в зависимость, он все сильнее к ней привязывался и привыкал. И однажды понял, что действительно влип.

Тогда он потребовал, чтобы она на что-то решилась. И пошла за ним, как прыгают в пропасть, оставшись с ним до конца дней. Он готов был за это все отдать. Совсем заведясь, он даже не задумывался, а что будет, если она вдруг и действительно прыгнет?

– Ты с мужиком, – проповедовал он, даже не замечая, как начинает противоречить своей «незыблемой» Системе. – Вот пока вы вместе, будь только с ним, с ним и на всю катушку. Иначе – уходят силы, время, и ничего не обретается взамен… Когда придет пора расставаться, вам будет что делить. И будет что вспомнить, как у меня есть что вспомнить и что делить с Последней Женой.

– И этот мужик – вы? – Она с ним всегда оставалась на вы и по имени-отчеству. – И вы с ней уже все поделили?

Она имела в виду, что кроме воспоминаний, его Последней Жене и еще кое-что от него оставалось. Включая взрослого сына, дачу, квартиру и т. д. Но он был настроен решительно, он знал, что снова все впереди, и не собирался считать. Он и раньше разводился и уходил, оставляя все, даже любимые книги.

– Не трусь, – все больше распаляясь, он убеждал уже не ее, а себя. – Прыгать в пропасть – так прыгать. Идти – так на все. Если ты застряла с мужиком на пять лет – отдай их ему целиком… Пройдет время, это все равно прекратится – независимо от ваших стартовых решений, обязательств и клятв: статистика разводов неумолима. Но выиграть можно только, если играть по-крупному. Если кидаться, то как в пропасть, как навсегда…

Звучало красиво, но слишком запутанно и сложновато для практических действий. Замуж что ли ей предлагают, но тогда почему нужно куда-то прыгать? Разве замужество пропасть?

Впрочем, однажды она чуть было не решилась. И для разгону устроила ему образцово-показательный скандал из-за того, что в его доме (не желая стеснять сестру, он снимал в Вильнюсе «рабочую» квартиру) у нее нет своего угла. И даже элементарного платяного шкафа.

Шкаф он назавтра купил. Но в жуткой ярости. Уже в магазине вдруг почувствовав себя полным идиотом.

И сразу все кончилось. Стоило ей только ему уступить и на что-то решиться, как она стала ему обременительной и сразу это ощутила. И поняла, что станет и ненавистной. Ни за что он не простит ей потерю всего из своей прошлой жизни, от чего ему пришлось бы «по дороге с ярмарки» отказаться…

12

К их беде, она оказалось для него еще и невезучей. Именно при ней у него и начался сокрушительный обвал с бизнесом. Конечно же, дело не в ней и не в том, что она ему мешала. Но серия ударов, методично нанесенных ему партнерами и конкурентами, была настолько безжалостной и настолько для него непривычной, что он нервно заболел и впервые в жизни не на шутку испугался, почувствовав надвигающийся крах.

Как только он увидел, что его одноактный бизнес-балет вот-вот грохнется, он поспешил ее вытолкнуть с тонущего корабля, уволив и отправив домой. Конечно же, чтобы спасти. Но слишком поспешно. И даже не разбираясь – причина это или повод.

Она сначала ничего не поняла и даже несколько раз возвращалась, полагая, что виной его вздорность и обычные капризы. По молодости лет она не видела, что он и на самом деле разбит, скомкан, болен. «Возьмите себя в руки!» – истерично требовала она в ссоре, не догадываясь, что его мучительная болезнь в том и состоит, что он не может взять себя в руки. Оставила она его, только налетев однажды на его неоправданный, казалось бы, ничем не мотивированный дикий взрыв ненависти из-за какого-то пустяка. Тут она испуганно рванула.

13

Но рванула она не в «никуда», а на заранее, как оказалось, подготовленные позиции. Пошло предала его, уйдя к одному из его приятелей-журналистов, которому она делала массаж, когда тот приезжал в Вильнюс. Тот давно обещал освободить «заблудшую овечку» от «развратного влияния» Рыжюкаса, суля ей все, что может дать девушке ее Будущий Принц.