«Давай полетим к звездам!»

Это хорошо, что устойчивое. Тянут, тащат нас на своем горбу двенадцать ракетных “лошадок” на первой ступени. Восемь по периметру ракеты и четыре в центре. Спаренные друг с другом: если вдруг, не дай Бог, один из ракетных моторов остановится, на противоположной стороне выпуклого днища ракеты моментально выключится “зеркальный” двигатель - чтобы ракета в полете не начала “косить” и сбиваться с тяги. Если при взлете отключится парочка ракетных движков на первой ступени - ничего страшного не произойдет. Тяги остальных десяти хватит, чтобы продолжать тащить наш космический комплекс по расчетной траектории до запуска второй ступени. При испытаниях лунной ракеты в беспилотных и пилотируемых полетах отказов не было ни разу. Потому что все технологии старта и полета были отработаны при наземных испытаниях на ракетном стенде где-то под Воронежем.

На сто тринадцатой секунде эстафету у первой ступени должна принять вторая с восемью ракетными двигателями, затем - третья с кислородно-водородным двигателем. Этого вполне хватит, чтобы мы оказались на околоземной круговой орбите.

- Пятьдесят секунд полета. Параметры по тангажу, рысканию и крену близки к расчетным, - проинформировала Земля.

Это значит, что летим мы строго по полетной программе, скрупулезно выдерживая все угловые режимы и скорости движения на участке выведения на космическую орбиту.

- Самочувствие экипажа нормальное, - прохрипел я в микрофон. При усилении перегрузки свыше двух единиц голос начинает меняться. - Тряска практически исчезла.

Вибрация конструкции “Ленина” действительно почти сошла на нет. Чего не скажешь о перегрузочке. Легонькая такая перегрузочка в четыре единички. Сущая ведь мелочь, а как приятно! Чувствуешь себя черепахой, на панцире которой случайно остановился грузовик.

Олег теперь помалкивал. Ему, как и мне, не очень-то хотелось шевелить языком, который стал в четыре раза тяжелее.

- Шестьдесят секунд. Полет нормальный.

Как там в стихах? “Вот он прошел половину пути, нужно еще половину пройти”. Идем себе потихонечку, шлепаем ботинками по небесным ступенечкам. Неторопливо и уверенно.

- Семьдесят секунд, полет... - голос оператора вдруг прервался.

Пауза. Длинная такая пауза...

А потом - почти крик:

- Падение оборотов турбины четвертого двигателя! Отключение!

Ах, ты так твою и растак! Неужели авария?! Черт, накаркал на свою голову!

- Аварийное отключение восьмого двигателя!

Заработала “зеркальная” система контроля работы двигателей. Бортовой компьютер вырубил противоположный сдохшей “четверке” совершенно исправный восьмой ракетный мотор.

- Подготовить к работе систему аварийного спасения! Старт по команде “Вектор”!

Несмотря на перегрузку кровь, казалось, волной хлынула к лицу, а сердце провалилось куда-то вниз, к ногам. Неужели все действительно так плохо? Неужели сейчас будет команда на включение аварийной системы, и пороховые ускорители поведут корабль в сторону от разваливающейся на части ракеты? Вот тебе и слетали на Луну...

- Всем спокойствие! - властный и мощный голос Королевина ворвался в эфирное пространство. - Полет по плану! “Вектор” только после моей команды!

- Принято, - раздался в наушниках чей-то облегченный вздох.

- На борту все в порядке, - кося глазом в сторону замершего в кресле непривычно бледного Олега, произнес я. -Работаем по программе.

- Так держать, орелики, - в голосе Королевина снова прорезались веселые нотки. - Идем вперед и не отступаем. Так ведь?

- Так точно, - выдохнул в болтающийся у самых губ микрофон.

Королевину я верю. Он чувствует ситуацию куда тоньше, чем сотня самых опытных “технарей” из подземного бункера управления. Первый Главный Конструктор - он всегда главный. На какую должность в управленческих структурах или в правительстве его не назначь.

- Девяносто секунд, - бесстрастный оператор снова вышел в эфир. - Общие параметры полета ракеты-носителя в пределах нормы.

Ага, вот так! Если перевести это сообщение на нормальный человеческий язык, то оно означает, что система управления ракеты справилась с аварией четвертого и  вынужденным отключением восьмого двигателей. Справилась, умница, и теперь уверенно ведет нас к околоземной орбите.

- Сто секунд, полет нормальный, - это прозвучало уже почти как бальзам на душу.

И вдруг, почти сразу:

- Возрастание температуры в районе вокруг четвертого двигателя!

Так... Если говорить “по-человечески”, “возрастание температуры” - это пожар.

Я принялся лихорадочно соображать, что могло случиться. Четвертый двигатель отключили, но разрушительный процесс в его турбине, видимо, так и не остановился. Скорее всего, лопнул трубопровод окислителя или горючего, и произошло возгорание.

- Система пожаротушения включена! - бедняга-оператор совсем потерял остатки спокойствия.

- Досрочный запуск второй ступени по моей команде! -это снова Королевин.

Ай да Королевин! Вот где голова! До штатного разделения ступеней осталось всего несколько секунд, но наш главный хочет досрочно отделить аварийную первую ступень, чтобы продолжить полет на второй ступени. А недобор скорости и высоты мы, даст Бог, потом компенсируем.