Давай никому не скажем

— Меня зовут Яна Альбертовна, и мне бы хотелось, чтобы на моём уроке мы старались говорить по-английски. Давайте познакомимся ближе?

— Давайте ближе, — шепнул кто-то с «галёрки».

По классу снова пробежала волна тихого смеха.

Проверяют на вшивость. Если покажу сейчас слабость — сядут на шею, до выпускного не скину.

— Вот ты, как тебя зовут? — игнорируя выходящую из-под контроля обстановку, обратилась к девочке с рваной чёрной челкой, закрывающей один глаз. Та вздрогнула и мигом прекратила пережёвывать жвачку.

— What is your name?

— Ира Долгополова… — пробубнила она, глядя исподлобья как дикий волчонок.

— А по-английски?

— Ира… Долгополова, — растерянно повторила она, и класс взорвался от хохота.

Даже мне стало смешно, но я всеми силами подавила улыбку, дабы не подрывать с такой силой создаваемый образ учителя, который не позволит на своих уроках вольностей.

— Хорошо, давай снова, — терпеливо улыбнулась я. — My name is…

— Ира. Долгополова. — с нажимом чеканя слова повторила девчонка, сверля не спрятанным за чёлкой жирно подведённым черным карандашом глазом.

— Да Долгополову бесполезно спрашивать, она на уроки ходит раз в неделю, — подсказал щупленький паренёк в круглых очках. — Тупая, как пробка.

— Зато не лохушка, как некоторые, — огрызнулась Ира.

— Давай четырёхглазый, поставь на место чуханку, — крикнул верзила и, хрюкнув, неприятно захохотал.

— А ты, жирный, вообще рот закрой, воняет как из помойки!

— Ты чё сказала, коза? — над партой выросла огромная фигура рыжего.

Долгополова вскочила с места. Я решила, что не ровен час — и она бросится на обидчика с кулаками, но вместо этого Ира схватила свою безразмерную сумку с множеством значков, и пулей выскочила из кабинета.

Произошедшая сцена меня просто шокировала, всё неожиданно вышло из-под контроля и совсем не походило на намеченный мною план знакомства.

— Так, пожалуйста, давайте договоримся свои личные симпатии и антипатии оставлять за дверью кабинета. На моём уроке занимаемся только языком!

Мальчишки с последних парт снова заржали, в разных вариациях обыгрывая слова «заниматься» и «язык». Обстановка в классе стремительно менялась, и увы, не в мою пользу: голоса становились увереннее, смех громче, позы развязнее.

Меня охватило чувство, опасно близкое к панике. Нет, меня предупреждали, что в 11 «Б» собрались все самые «оторви и выбрось», но кто же знал, что будет настолько сложно!

Стрельнула взглядом на первую парту: серо-голубые глаза смотрели умоляюще. Я прямо видела, как губы беззвучно шептали: «пожалуйста, пожалуйста, не позорь меня!»

Я совершенно растерялась, не зная, как утихомирить эту ораву озлобленных, отбившихся от рук подростков. Конечно, мне и раньше попадались трудные ученики — в прошлой школе было несколько абсолютно неуправляемых ребят — но чтобы вот так сходу вести себя неуважительно при новом учителе…

Дверь кабинета с грохотом открылась, и в класс сначала заглянул, а затем в развалку вошёл высокий парень, больше походящий на студента-второкурсника, чем школьника. Перекинутый через плечо рюкзак, чёрный балахон с россыпью черепов на капюшоне. Тёмные волосы небрежно сбились на затылке, придавая мальчишке хулиганский вид.

Вошёл и застыл, пробежав по моей фигуре любопытным взглядом. Густая бровь выгнулась вопросительной дугой:

— Можно войти? Плиззз.

Снова хохот. Но уже какой-то другой, расслабленный. Краем глаза обратила внимание, как преобразились девочки: выпрямили плечи, жеманно поправляя причёски. Одна — длинноволосая блондинка — даже зеркальце достала.

— Ваша фамилия? — обратилась к опоздавшему, взяв в руки новенький журнал.

— Набиев. Ян.

Вскинула голову, буквально раскрыв рот от такой неслыханной дерзости.

Назвать преподавателя по имени? Ну это, знаете ли, уже ни в какие рамки…

Пробежала быстрым взглядом список фамилий: «Набиев Ян», и едва подавила сконфуженную улыбку.

Как хорошо, что промолчала, а то выставила бы себя полной дурой перед классом, Ника бы мне точно этого в жизни не простила!

— Рlease sit down, — уткнувшись в ещё пахнувший свежей бумагой и типографской краской журнал, неопределённым жестом отправила нахала на своё место.

Набиев вальяжно прошёл мимо, обдав «ароматом» свежего табака, и, приземлившись за четвертую парту на первом ряду, небрежно бросил рюкзак прямо на пол. Вытянув длинные ноги, откинулся на спинку стула. Только руки осталось за голову заложить — и считай на пляже отдыхает. Карие глаза в обрамлении густых ресниц так и сверлили, вынуждая меня — уже взрослую женщину, педагога — теряться и неуверенно ёрзать на стуле.

Верзила что-то не замолкая бубнил, перемежая трёп с булькающим смехом, его сосед — долговязый брюнет с волосами-сосульками и отсутствующим передним зубом, вторил ему, непрерывно гогоча над каждым словом. Буквально заходился со смеху, краснея как переспелый помидор.

К такому меня жизнь не готовила. Чувствую, не легко мне здесь придётся. Ох, как не легко.

Глава 2 Ника