Дата С: Когда жизнь начинается заново

– Не просто ерунда, а полнейшая ерунда. Хотя тому мужику стоит сказать спасибо. Благодаря ему у каждого из вас кардинально изменилась жизнь. Судя по тому, что я вижу и слышу.

– Что есть, то есть. Но всё-таки он гад. Интересно, встретим ли мы его когда-нибудь или нет.

– Как ни парадоксально, в миллионном городе случаются неожиданные встречи, так что всё может быть. А зачем тебе его снова видеть?

– Думаю, каждый найдёт что ему сказать. – Оксана представила эту картину и начала перечислять: – Роза оттаскает его за волосы, Рус даст в глаз, Баке – в печень.

– Да вы просто банда, – хохотнул Сашка. – А ты что сделаешь?

– Подойду и крикну: «Что ты имел в виду, сволочь такая?»

Сашка стиснул её, зарылся носом в волосы и зашептал в ухо горячо и щекотно:

– Я вот так обниму и спрячу, и двадцать второго октября дамочка с косой тебя не найдёт.

В другом купе трапезничали Бахтияр Каримович и Олимпиада Винуновна. Перед поездкой они обсудили меню, купили термосумку и вовсю теперь наслаждались горячим борщом. Ржаной хлебушек с тмином дополнял живописный натюрморт на столике.

– Сейчас бы ещё пятьдесят граммов под такой шикарный ужин, – озвучил Бахтияр Каримович вслух.

Его Липочка тут же извлекла из пакета бутылку вина и завёрнутые в матерчатую салфетку бокалы.

– Красное сухое. Полезно для расширения сосудов. А от водки одно зло.

Он прикусил язык, потому что вспомнил её рассказ о пьянчуге-муже. Вдобавок ко всему не он позаботился о вине, а она. «Вот я простофиля, совсем потерял хватку», – Бахтияр Каримович принялся корить себя за утрату навыка ухаживаний.

Олимпиада протянула ему штопор и бутылку.

– Дома нашла. Кто-то подарил. Дай, думаю, захвачу. – Похоже, и ей стало неловко, что о вине позаботилась она, а не он.

– Кто подарил?

– Какая-то странная, давно забытая интонация. Слышится что-то эдакое. Будто ты ревнуешь.

– Да, можно сказать и так. – Бахтияр Каримович разлил вино, протянул ей бокал, сам взял второй.

– За путешествие? – предложила Олимпиада.

– За тебя. Потому что ты – лучшая часть путешествия.

Олимпиада хихикнула как девчонка. В неярком свете купе она и впрямь выглядела моложе, или это глоток вина ударил Бахтияру Каримовичу в голову. Он собирался сказать ей важные слова по прибытии в резиденцию, но решил, что откладывать не имеет никакого смысла, не мальчик уже. Двадцать второе октября для него лично может наступить в любую минуту.

– У меня к тебе разговор.

– Борщ остынет.

– К чёрту его. Ой, прости, – спохватился он. – Ты старалась, готовила, конечно, я поем, но после того, как всё скажу.

– Что же ты хочешь сказать, раз даже от борща отказываешься? – Глядя на него выжидающе, Олимпиада пригубила вино.

Женщина… Мужчина смотрит на неё, пытается собрать в кучу мысли и сформулировать ощущения, чтобы выдать что-то более или менее связное, а та уже чувствует, уже доподлинно знает, что он хочет ей сказать. Бахтияр Каримович видел, что Олимпиада всё про него поняла – не зря же он робел в её присутствии, как пионер перед бюстом Ленина.

«Смелость горы сдвигает. Не робей, айналайын», – бабушкин голос прозвучал то ли в голове, то ли в сердце, как всегда, когда её маленькому Бахонти нужны были ободряющие слова. Он набрал побольше воздуха в лёгкие и выдал, не обращая внимания на шум в ушах:

– Давай жить вместе. Я понимаю, мы взрослые, каждый со своей устоявшейся жизнью, но лучше же вместе, чем по отдельности.

Олимпиада выдержала положенную паузу и спросила с лукавством:

– Если это предложение, то где же кольцо?

Мужчины не такие толстокожие, как принято считать, так что Бахтияр Каримович с ликованием уловил в её словах обнадёживающие нотки. Хотя был готов к любому развитию событий, вплоть до ночёвки в тамбуре или подкидышем у кого-то из клубней. Не отрывая от Липочки потрясённого взгляда, чтобы нечто хрупкое и обещающее счастье вдруг не улетучилось, он пошарил рядом с собой рукой и нащупал свёрток из поездного полотенца. Развернул его и явил бархатную коробочку, точь-в-точь под цвет её волос.

Олимпиада ахнула, она явно не ожидала от него такой прыти. Бахтияр Каримович заулыбался, необычайно гордый собой. Всё-таки есть ещё порох в пороховницах. Грош цена тому мужчине, который не может удивить женщину. А он смог.

Открыв коробочку, Олимпиада зачарованно смотрела на блестевшее в тусклом свете колечко.

– Ты позволишь, душа моя? – Бахтияр Каримович взял кольцо и надел ей на палец. Он выдохся, будто пробежал марафон.

– Вот это мы с тобой учудили на старости лет, – новоиспеченная невеста всё ещё не могла поверить, что её только что пригласили под венец.

А жених сидел с блаженной улыбкой – ему теперь и море было по колено.

– Я счастлив. Я очень счастлив, – повторял он, доедая остывший, но всё равно чертовски вкусный борщ.

В купе на четверых ехали Руслан, Зумрад и Айбек со своей девушкой.