Дать боссу (по носу) (СИ)

— Это правда, я могу найти любую. И я бы многое отдал за то, чтобы вчера на твоем месте была другая девушка, — его слова больно задели меня, хотя я понимала, что, говоря подобное, он не врал, — но судьба распорядилась так. Теперь только ты подходишь мне для этого дела.

— Но почему? Замени меня на длинноногую красотку с голливудских холмов.

— Нельзя. Нас видел весь мир. Да и ладно мир. На него мне по большому счету плевать. Нас видели мои родители. А они, как бы так сказать, люди определенных строгих правил.

Я прыснула от смеха. Что там за родители такие, которые воспринимают фотографии сына с девушкой в желтых журналах за причину отправлять его венчаться?

— Я понимаю твой шок. Но поставь себя на мое место, и позволь мне все объяснить. У нас семейный бизнес, который передается из поколения в поколение. Наша репутация — это его основа. И если кто-то из нашей семьи попадает в скандал, то это просто катастрофа. Крест на успешном будущем в компании отца, который особенно строг ко всем выходкам своих сыновей. Именно поэтому я никогда не попадался папарацци, я был очень осторожен. До вчерашнего вечера.

Он замолчал, очевидно решив, что я удовлетворюсь этой историей. Но я была неугомонна.

— Хорошо. Ты не хочешь скандалов. Но зачем мне изображать твою невесту? Найди себе девушку, осчастливишь и себя, и свою семью. А про девушку из бара все равно все забудут через пару недель.

— А вот здесь, — внезапно от наклонился под стол, извлекая из барсетки папку с бумагами, и, положив одну из них на стол, произнес, — ты должна подписать.

— Что это? — изумилась я. — Я не буду ничего подписывать.

— Успокойся. Это договор о неразглашении. Ты обязуешься не трепаться о том, что услышала за этим столом. Никаких других обязательств.

— Что будет, если я откажусь?

— Что будет… — хитро улыбнулся Филипп, а в глазах мелькнуло что-то недоброе, — будешь сама оплачивать свой стейк. А я не думаю, что у тебя есть такие деньги.

Я была в бешенстве. Это был чистейшей воды шантаж. Поначалу мне казалось, что Филипп куда более благородный мужчина. Похоже, что я в нем ошиблась. Он был из тех, кого интересует только собственное благополучие. Но выбора у меня вновь не оказалось. К тому же, условия сделки были вполне приемлемыми. Я схватила ручку и, пробежав взглядом по тексту, поставила свою подпись внизу договора.

— Умница. А теперь слушай. Мне нужна девушка, которая будет качественно играть роль по уши в меня влюбленной, и при этом не будет болтать о моих увлечениях. Просто они у меня весьма своеобразные. Никто не должен узнать. Иначе это разрушит мою жизнь.

— Что это за увлечения такие? Если ты очередной любитель плеток и хлыстов, тут нечего стыдиться. Некоторым нравится быть жертвой, — саркастично уточнила я.

— Нет, Жизель. Я не очередной Кристиан Грей. Я гей.

Вновь пришла моя очередь удивляться.

— Очень смешно. И именно потому, что ты гей, тебе вчера захотелось засосаться с девушкой?

Филипп продолжал ухмыляться, явно зная больше, чем говорил:

— Короткая стрижка, строгая мужская форма, темень в клубе. Я принял тебя за парня.

Прекрасно! Просто прекрасно! От его слов у меня свело челюсть. Час назад меня считали бомжом, а теперь оказалось, что я еще и плохо отличаюсь от мужчин. Мне нечего было сказать, и Филипп, заметив мое смущение, продолжил:

— Я хочу, чтобы моя консервативная семья была уверена во мне. Если они узнают обо мне правду, я никогда не унаследую компанию, и все до процента достанется моему братцу.

Впервые я увидела, как Филипп по-настоящему злился. В глазах его плясали дьявольские огоньки, и от прежнего образа обаятельного и слегка задумчивого мужчины ничего не осталось. Казалось, если я вздумаю спорить с ним, он скинет меня прямо из окна этой высотки даже не моргнув.

— Ну и что ты думаешь по этому поводу?

По спине пробежал холодок, я пыталась придумать, как вежливо слить его, даже несмотря на то, что еще некоторое время назад я всерьез думала рассмотреть предложение Филиппа. Теперь это казалось мне плохой идеей.

— Я же могу отказаться? — спросила я с опаской. И, по всей видимости, не без оснований, потому что мужчина расплылся в улыбке. Такой улыбке, от которой у меня все внутри похолодело.

— Конечно можешь. Если у тебя есть деньги, работа, люди, которые в состоянии о тебе позаботиться. Да и я не люблю слышать отказы

— Что это значит?

— Это значит, дорогая, что если ты откажешься, мне придется помочь тебе закончить то, что ты хотела сегодня сделать на дороге.

Я оцепенела от ужаса. Мужчина явно угрожал мне, но делал это так непринужденно, словно мы обсуждали погоду.

— Но, — тут же продолжил он, все также злорадно ухмыляясь, — я обеспечу тебе достойную жизнь.

А дальше все было словно в кино: он схватил со стола салфетку и принялся что-то записывать, а затем спокойно протянул ее мне.

Несложно было догадаться, что он написал.

— Это сумма, которую ты можешь получать в месяц, не включая расходы на жилье, питание и одежду.

Я опешила. Он только, что обрисовал все мои статьи расходов. На что еще мне тратить такую баснословную сумму, которая была записана на салфетке?