Дары волшебства

– От тебя? – Эрдан вопросительно приподнял бровь. – Ничего. Мне ничего не нужно, но, тем не менее, я хочу кое-что предложить.

– Что?

– Мир. Все свои счета я оплатил. К войне, которая началась и закончилась за двести лет до твоего рождения, ты не имеешь никакого отношения. Сейчас клан ослаблен…

– И не в последнюю очередь – твоими усилиями, – процедила Идэль.

– Я должен был это сделать. Но сейчас я предлагаю мир, – терпеливо повторил Эрдан. – У тебя нет ко мне личных счетов… Или все-таки есть?

Говоря это, он внимательно следил за ее лицом – знает ли она, что именно он убил ее деда, Халгара? Вомфад догадался об этом лишь перед смертью, когда Эрдан проявил ту темную мощь, которую до сих пор скрывал. Говорят, что Фольгорм погиб через несколько часов после их дуэли – но теоретически была вероятность того, что он перед смертью успел рассказать кому-либо о том, что услышал. Из реакции Идэль он сделал вывод, что она, скорее всего, не знает.

– Ты убил Майдлара! – обвиняюще произнесла принцесса.

Эрдан прищурился.

– Он был тебе так дорог?

Идэль долго молчала, прежде чем ответить. Ей нравился Майдлар – добрый человечек, показывавший ей в детстве разные смешные и увлекательные фокусы, – но все же не настолько, чтобы враждовать из-за него с человеком… с существом, которое, если захочет, без труда убьет и ее, и Дэвида.

– Не настолько, – повторила она вслух свои мысли.

Эрдан кивнул:

– Я так и думал.

– Это все?

– Торопишься меня выгнать? – Наследник Гарабинда усмехнулся.

– Нет, всего лишь интересуюсь, закончилась ли деловая часть, или ты хочешь сказать что-то еще? Если тебе хочется просто поболтать, я, честно говоря, не представляю, о чем мы могли бы…

– О будущем клана Кион, – перебил ее Эрдан. – Сейчас клан ослаблен. Все лидеры и партии уничтожены. Младшие высокорожденные дезориентированы. Мы на пороге распада. И либо этот распад будет идти своим естественным путем – чего я не хочу и чего, полагаю, не хочешь и ты – либо мы восстановим организацию. Это возможно. Причин для внутреннего конфликта больше нет. Джейбрин против Гарабинда, Вомфад против Кетрава – это все в прошлом. А чтобы начать новую главу, нам, оставшимся, нужно определиться, кто станет претором Кион.

Идэль хмыкнула.

– Метишь на место главы клана? Или сразу на место приора?

– Приором будет Ксейдзан, это ясно. Впервые за несколько тысяч лет претор Кион не будет приором. Однако претор нам нужен, и я, смотря вокруг, просто не вижу, кто еще, кроме меня, мог бы им стать. Ведь не ты же. И не Смайрен.

– Авермус, – сказала Идэль.

– Я говорил с ним вчера вечером…

– До или после того, как убил Майдлара? – издевательским тоном осведомилась Идэль.

– Сразу после, – в тон ей ответил Эрдан. – Но руки уже успел помыть. Какие еще подробности тебя интересуют?

– Спасибо, достаточно…

– Я говорил с Авермусом вчера вечером, – повторил Эрдан. – Он не хочет быть претором. Категорически. Его вполне устраивает та должность, которую он занимает сейчас. Не такая нервная и намного более выгодная…

Идэль отвернулась. Она опасалась, что реакция Авермуса будет именно такой. Авермус не любил рисковать, бороться, принимать нестандартные, творческие решения. Он и в самом деле идеально подходил для своей должности – министр дворцового управления, командующий огромным штатом слуг, занятый исключительно имущественными и организационными вопросами…

– Финейра, – сказала Идэль. – Она может вернуться к нам.

– Да, Авермус тоже предполагал такую возможность, – кивнул Эрдан. – Представляешь, что будет в этом случае. С учетом того, что сейчас творится в Ниртоге, Кион будет втянут в их внутренние разборки. Все ресурсы, которые, став претором, получит Финейра, она употребит на то, чтобы помочь своему мужу Нерамизу в борьбе против Вилайда… а значит, и против Ксейдзана. Длинная, бессмысленная, изматывающая война, которая еще больше всех нас обескровит – вот что нас ждет в случае вознесения Финейры. Но зачем я об этом говорю? Столь очевидные вещи ты должна и сама понимать.

Идэль медленно кивнула. С какой стороны ни посмотри, Эрдан был прав. Избрание Финейры – которой в личном отношении Идэль очень симпатизировала – означало бы окончательный кровавый закат клана. Как отреагирует Смайрен на предложение войти наконец в большую политику, было заранее ясно, к гадалке не ходи. Смайрен с большой радостью воспримет распад клана – не будет возможности добиться власти, значит, не станут ее добиваться. А если все высокорожденные будут сидеть в своих замках и разводить пчел, все междоусобные войны прекратятся сами собой, и на земле наступят мир да любовь. Мечта…

Итак, Смайрен отпадал. Формально права могла предъявить она сама, но было даже не смешно. Она не способна – и не будет способна еще много-много лет – заниматься этой работой. Да и желания нет. Значит…

Идэль посмотрела на своего гостя и сказала:

– Хорошо. Ты меня убедил. Я поддержу тебя на внутриклановых выборах.

19