Дары небес

Суд, как положено, проходил в вирт-пространстве. Сигурд сидел в актовом зале, там же собрался практически весь интернат. Состояние Сигурда было близко к обморочному. Он живо представлял, как вернется в вонючий барак; одежду, коммуникатор и все остальное немедленно отберут, а надзиратель выпорет кнутом — просто так, чтобы не мнил о себе лишнего.

Учитель, злой и взъерошенный после выступления, сел рядом:

— Ничего, не все еще потеряно! Пока ты здесь, еще поборемся.

Рыжий дернул учителя за рукав:

— А мнение самого Сигурда они спросить не хотят?

— Он несовершеннолетний, его мнение в расчет не принимается…

Рыжий завопил возмущенно:

— Ничего себе порядочки! Мы забастовку устроим! Мы баррикады построим, но нашего друга не отдадим!

Вокруг зашумели:

— Правильно! Не отдадим!

Учитель встал и гаркнул во всю мочь:

— Тихо! Еще ничего не ясно! Дождемся решения суда.

Тем временем установили связь с Терраной. На экране появился барон, сердитый и насупленный. Еще бы, ему пришлось ни свет, ни заря тащиться в город на узел космической связи, пол дня ждать, пока с ним свяжутся, и все по такому пустяковому вопросу.

Судья огладил окладистую бороду и начал выступление:

— Господин барон Моретти, следствие установило, что несовершеннолетний Сигурд был незаконно вывезен из вашего имения с преступными целями. Полиция не позволила довести преступное деяние до конца, в результате жизнь и здоровье гражданина Терраны Сигурда сейчас вне опасности. Закон требует вернуть его на место постоянного проживания. Согласны ли вы стать опекуном Сигурда и предоставить ему статус вашего натурального сотрудника, по крайней мере до достижения им совершеннолетия?

Барон встал, одернул парадный мундир, грозно пошевелил усами и сказал, увесисто и безапелляционно:

— Я не разбираюсь в ваших законах. Для меня есть один закон — закон дворянской чести. Я продал раба Сигурда по всем правилам — вот купчая. Я получил оговоренную цену сполна. Я не мошенник, чтобы забирать назад проданное и оплаченное имущество. Короче, раба Сигурда я назад не приму. Хотите — владейте им сами, или дайте ему вольную, и пусть живет как хочет. Я все сказал! — барон развернулся и грузной походкой пошел прочь.

— Ай молодец! — пробормотал восхищенно учитель, и кинулся вон из зала, на ходу доставая коммуникатор.

Судья крякнул, несколько секунд подумал и объявил:

— Ввиду вновь открывшихся обстоятельств, объявляется перерыв в судебном заседании на один месяц. За это время лица, имеющие такое право, могут подать заявление на опеку над этим юношей.

Сигурд был в полной прострации — единственно, что он понимал, что барак и кнут откладываются на какое-то время. Его трясли со всех сторон:

— Это же здорово, за месяц мы что-нибудь придумаем!

* * *

— Господин барон, как хорошо, что вы оказались на узле космической связи! Я ученый с Земли, Антон Павлович Гурский. Я много слышал о ваших передовых методах ведения сельского хозяйства в условиях отсутствия робототехики. Я хотел бы ознакомиться с вашими замечательными наработками на месте. Не могли бы вы пригласить меня погостить несколько дней в вашем прекрасном имении? Я напишу статью в научный журнал, и ваше имя прославится по всей галактике.

Учитель еще довольно долго сыпал комплиментами в адрес самого барона и его передового хозяйства. Галактическая связь стоит дорого, но дело того стоило — барон, поначалу суровый и сердитый, млел на глазах и даже начал улыбаться:

— Ну хорошо, прилетайте, у нас на самом деле есть чем похвастать.

— Через три дня я у вас! — учитель нажал отбой и глубоко вздохнул. «Половина дела сделана» — подумал он. Да, это была абсолютно неподготовленная импровизация, но теперь есть время все спокойно обдумать и подготовиться к визиту.

* * *

Боже, как хорошо дома! Конечно, гостить у барона оказалось весьма увлекательно и иногда приятно, но очень утомительно. Охота, верховые прогулки, термы с юными массажистками, построенные бароном по римскому образцу — все это было великолепно. Но ежедневное вечернее застолье с обильными возлияниями длилось далеко за полночь, и увильнуть не было никакой возможности. Да, в общем-то, увиливать особо и не хотелось — баронская кухня была выше всяких похвал. Да еще каждый вечер хозяин приглашал из города поэтов и музыкантов, а местная интеллигенция, узнав об ученом госте с самой Земли, стекалась в имение сама — одним словом, скучать не приходилось. Но, главное, все это оказалось не напрасно.

* * *

Очередное заседание суда началось с заявления посла Терраны досточтимого графа Миниха:

— Наш великий император Диего Восьмой, проявляя отеческую заботу как обо всех своих подданых, так и о каждом жителе Терраны в отдельности, проявил высочайшую милость и выразил готовность принять во владение…, то есть, прошу прощения, стать опекуном юноши Сигурда. Поскольку этот мальчик сирота, и у него нет родственников, которые о нем позаботятся, то он получит статус личного, э… как там…, да, натурального сотрудника самого императора!

— Ваша позиция понятна — судья откашлялся — кто-то еще хочет выступить?