Дары и анафемы. Что христианство принесло в мир? (5-е изд., перераб. и доп.)

Современный мир полагает, что в принципе всегда все было хорошо. В космическом хозяйстве — все в порядке, и только недостаточная просвещенность людей мешает всё подвести под ранжир «общечеловеческих ценностей». Главное же — что хотя никакого Творца и нет, но все же человек создан (космосом, не Богом!) для счастья, как птица для полета. И любая религия, любая философия и политика должны оправдать претензии человека на его право на счастье. Радикальные атеисты (экзистенциалисты), которые говорили, что в мире нет разума, и потому проблеск самосознания в человеке — это страшная и болезненная ошибка бессмысленного космоса, объявлены несовременными, равно как и христиане.

В мироздании царит улучшательская эволюция: уровень жизни должен расти не только в этой жизни, но и в будущей. Отсюда требование массового сознания к христианству: Утешьте нас, скажите, что мы можем жить по стандартам потребительского общества, можем ежедневно исповедовать практический материализм, а за это Иисус вместе с Буддой введут нас после расставания с телом в миры и более богатые, и более красочные и счастливые. Позвольте без всякой иронии распевать песенку Бориса Гребенщикова: «Будда бродит по Голгофе и кричит: „Аллах акбар!“» И прежде всего — избавьте нас от необходимости думать, выбирать и вообще сознательно растить свою душу. Мы ничего не знаем о мире религий — и поэтому для нас все религии равны, и поэтому мы очень веротерпимы. Вы, богословы, не смущайте наш энтузиазм и позвольте нам считать себя христианами, несмотря на наш оккультизм. Не мешайте нам считать себя духовными («эзотерическими») христианами, при том что Евангелие мы листали лишь однажды, а не исполняли никогда.

И вот здесь я могу сказать только одно: мы можем выбирать духовные пути, мы можем следовать или нет духовным законам. Но сами эти законы столь же независимы от нашего желания, как и законы астрономии. Вот я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло… Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое (Втор. 30, 15–19), — передает Моисей людям Закон Творца. Мы не можем предложить Богу маршруты, по которым нам хотелось бы идти. Он открыл для нас духовный путь, на котором можно найти Его, и предупредил о том, в каких случаях Царство Божие не наследуется людьми.

Вот в чем разница между апостолами и современными богостроителями: Апостолы знали, что весь мир лежит во зле (1 Ин. 5, 19), и потому радовались, что Господь открыл возможность для спасения по крайней мере некоторых (1 Кор. 9, 22). Современный мир убежден в том, что все космические пути открыты и хороши, что в религиях нет ничего опасного, что все люди будут спасены, и потому воспринимают как скандал напоминание о евангельском свидетельстве о том, что пути людей необратимо разделятся.

В отличие от улучшательской идеологии современности христианство — религия спасения. Спасают того, кому уже нельзя «помочь». Спасают там, где уже нельзя ограничиться «советами». Спасают не от недостатков. Спасают от смерти.

Христианство — это Новый Завет. Это значит, что прежний образ религиозности оказался недостаточен, оказался беспомощен. Это значит, что вне Нового Завета люди не смогли приблизиться к подлинному Богу — и потому Господь не усовершенствовал некую наличную философскую традицию, а пришел Сам, и в Своей Крови, а не на папирусе заключил с нами Завет Новый.

И даже более того: после того, как людям был дан Новый Завет, прежний Закон стал не просто чем-то устаревшим. Он стал, мягко говоря, помехой. Это именно мягко говоря. А апостол Павел прямо сказал, чем стал прежний, иудейский Закон. Настолько прямо, что переводчики до сих пор не могут решиться перевести буквально это его высказывание. Берегитесь псов, берегитесь злых делателей, берегитесь обрезания… «Я, из рода Из-раилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по правде законной — непорочный. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего. Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа» (Флп. 3, 2–8). Сор в последней фразе — это skubala (skubalon) по-греческому оригиналу и stercus в древнейшем латинском переводе. Откройте словари и посмотрите значения этих слов. Значение «сор» там не встретить. Это — навоз, кал, испражнение, дерьмо.

Еще прежде апостол Павел назвал дохристианские религиозные установления (даже не языческие, а собственные, еврейские, ветхозаветные!) «тщетой». Тщета по-гречески — zumia: убыток, ущерб, вред. От этого «вреда» апостол Павел «отказался». Употребленный им глагол — ezhmiwqhn — не просто отстранился, а убежал, как от чего-то крайне опасного.