Дарующая жизнь

– Я полагал, что нашел верный способ раз и навсегда освободить человечество от греховности. Исходил я из того, что первые злые помыслы появляются у ребенка примерно в десять лет.

Иль-Закир хотел было возразить, что это достав точно спорное утверждение. Однако он промолчал из профессиональной тактичности.

– Поэтому, – развивал я свою тему, – я заключил, что решение проблемы достаточно просто. Тогда в мире не останется ни зла, ни пороков, ни преступлений. Для этого каждый ребенок по достижению им десяти лет должен быть немедленно умерщвлен.

Мудрец посмотрел на меня так, словно его здесь не было. Только развешенный в воздухе портрет. Так бывает с людьми, которые не знают, как себя вести.

Некоторое время он ждал, что я обращу все в шутку.

Я рассматривал приспособление, установленном наследующем столе.

– В таком случае человечество скоро исчезнет, – вымолвил наконец Иль-Закир.

– Вот именно! – я просиял. – Рад, что вы сразу ухватили суть моего метода. К сожалению, никто из властей не захотел воплотить его в жизнь… Впрочем, это неудивительно. Для бюрократа ценность имеет только он, бюрократ, а идеи других для него просто не существуют – даже идеи блестящие. Для чего служит этот механизм?

Иль-Закир все еще не успел прийти в себя после моих слов, поэтому отвечал почти механически:

– Для извлечения свежего мозга из живого гнома, как вы знаете, такие мозги используют для окраски тканей и в парфюмерии. Разработал его почти что ради забавы, в свободное время, пока изучал философию. Но, как ни странно, прибор получил широкое применение в легкой промышленности… Странное дело, мистер Амбрустер, кажется, если изобрел нечто сам, значит, оно твое; но идеи и вещи сразу же начинают жить самостоятельной жизнью. Иногда даже более интересной, чем сами люди… Давайте перейдем сюда.

Мы подошли к ряду столов, на которых, в виде макетов, были воплощены в жизнь замыслы Иль-Закира в области градостроительства. Мосты, обзорные башни и акведуки, гигантские комплексы, где зоосад объединялся с гладиаторскими аренами и рынками для рабов, водонапорные башни – и рядом с каждой моделью возвышалась табличка, каллиграфическими буквами сообщавшая, где, в каких городах и странах были использованы те или иные изобретения мудреца.

Когда до того момента, как вежливость и здравый смысл велели бы мне откланяться, оставалось всего несколько минут, я осторожно перевел разговор на другую тему.

– С моей стороны было бы невежливо, мистер Закир, – произнес я, – не спросить вас о вашем последнем изобретении. Однако, если вы предпочитаете хранить его подробности в тайне…

Лицо мудреца исказилось от неудовольствия. Однако причиной тому было вовсе не мое любопытство. Своим вопросом я выдернул его из сладкого, размеренного мира науки и философии и вновь окунул в мир реальный. Где на Иль-Закира точили острые шамшеры Гильдия некромантов и даже сам эмир города Маназира.

– Вы правы, мистер Амбрустер, – отвечал он. – Мне бы хотелось, чтобы никто до поры до времени не знал, над чем я работаю. Но увы! Людям доставляет удовольствие шпионить за мной – отчасти из зависти, отчасти потому, что они надеются извлечь выгоду из моих изобретений.

На мгновение мне показалось, будто Иль-Закир избрал столь вежливый способ, чтобы отказать. Но он продолжил:

– Впрочем, теперь вред уже нанесен. Многие в Маназире знают, над чем я работаю. А те, кому это не известно, для меня еще страшнее. Они выдумывают столько подробностей, что удивляюсь, как вокруг моего дома еще не собралась толпа любопытных.

– Эмир сделал все, чтобы этого не произошло, – пояснил я.

– Ах да, действительно, – лицо Иль-Закира посерьезнело. – Наш добрый, мудрый правитель, который непрестанно думает только о нас. Как бы еще больше ограбить нас, унизить и закабалить…

Он задумался; но вскоре чело его снова просветлело, а мысли вернулись к теме нашего разговора.

– Насколько я понимаю, вы хотели бы взглянуть на мое новое творение?

Иль-Закир усмехнулся.

– Мое тщеславие пытается убедить меня, что вас на самом деле заинтересовали мои опыты. Однако здравый смысл подсказывает – причиной вашего любопытства, скорее, являются оживленные слухи, которые так и вьются по городу, как гнилостный болотный туман… Впрочем, это не важно! Раз вы у меня в гостях, я буду рад показать вам то, над чем работал последние двадцать лет.

* * *

Предложение Иль-Закира показалось мне столь же странным, как желание девушки сохранить девственность. Мы не были знакомы с ним и часа; а единственное, что я принес в его дом, так это избитую Алису Шталь да разоренное святилище пенатов.

В мою голову закралось подозрение, что приглашение, столь любезно дарованное мне, так же бескорыстно, как и повестка в налоговую инспекцию. Я подозревал, мудрец чего-то от меня хочет.

Вдруг его создание надо регулярно кормить свежими эльфами?

Однако вряд ли имело смысл отказываться от того, ради чего я предпринял столько усилий.

Впрочем, жизненный опыт подсказывал мне – чем больше ты заплатил, стремясь к цели, тем мудрее будет вовремя отречься от нее.

Порой это дает шанс остаться в живых.